За волосы дерёт.
Но в зелени куста
Лежит ленивый кот.
Последние деньки
Слагает август в год.
На грешного мени
Глядит себе Господь.
Ничто не изменить
Ни завтра, ни потом.
Лежит себе в тени
Мобильный телефон.
Фонарь, как часовой.
Прохожий невзначай.
Присыпана листвой
Гнилая алыча.
И жизнь, как черновик,
Обрывочный роман
Пытается свести
Мой милый Дон Жуан.
В начале сентября меня опять отправили в командировку.
У Киры было много работы, и мы договорились с моими родителями, что мелкий поживёт эти пять дней у них.
Я уезжал с тяжёлым сердцем.
Кира, хотя и испытывала чувство вины передо мной (во всяком случае, мне так казалось) , уже не контролировала себя. Она просто выпроваживала меня, и в то же время как будто просила моей помощи и поддержки.
Я догадывался, что её взрослый любовник будет всё это время ночевать у нас, и настроения мне это не поднимало. Хотя, признаюсь, возбуждало дико. В последнее время между нами стала чувствоваться какая-то отчуждённость.
К тому же, у меня было очень много работы, которая занимала всё моё время. Я был постоянно на адреналине.
Карина стала более замкнутая, она как будто выходила из-под моего влияния.
Я уехал.
В первый же вечер позвонил домой.
Она почему-то говорила шёпотом.
— Олег уже приходил? — сразу спросил я.
Она замялась.
— Должен прийти.
— Всё нормально?
— Да.
Мы поговорили немного, я лёг спать раньше обычного.
На следующий вечер я опять позвонил жене.
Голос её показался мне возбуждённым и неестественно игривым.
— Привет. Ты одно?
— Да. Да, я одна. А почему ты спрашиваешь?
— У тебя такой странный голос.
— Вовсе не странный.
— У тебя вчера было? — неторопливо, сбивчиво спросил я.
— Было, — нехотя ответила Карина, как будто я лез в её жизнь и спрашивал о чём-то интимном, касавшемся только меня одного, о том, о чём и спрашивать не имел права.
— Расскажи.
— Не хочу.
— Расскажи, пожалуйста, — я начинал злиться.
— Я потом тебе расскажу, — она захихикала. Помню, я подумал: уж не пьяна ли она? Кира обычно не пила даже шампанского на Новый год. Она всегда говорила мне, что алкоголь делает её чересчур игривой, и тогда она не сможет удержать себя от того, чтобы не дать кому-нибудь.
Мы говорили долго о какой-то ерунде, и ей постоянно было весело.
— Этот сейчас там, с тобой? — меня осенила внезапная догадка.
— Нет, я одна, — и опять хихиканье, будто её поглаживают за ляжку.
Этот разговор меня просто бесил. Я туговато соображаю порой. Она водила меня за нос, возможно, лежала голая и он ласкал её, может, сношался с ней, пока она разговаривала со мной. Со злости я бросил трубку.
Ситуация усугублялась ещё и тем, что в Москве мне самому не удалось переспать ни с одной старой знакомой. Во-первых, многих пугало то, что я женат, во-вторых, я сам не проявлял должной инициативы: когда вечером мы оставались с девушкой вдвоём, я слишком придирчиво смотрел на неё, сравнивал со своей женой, и сравнение было не в пользу девушки. Я не хотел позволять себе опускаться ниже определённой планки. Я знаю, есть мужчины — у меня у самого есть несколько знакомых — кто спят со всеми без разбору, кого заводит сам факт наличия дырки. Я рад за них, честно. Я не могу спать с женщиной без эмоции, без фантазии. Поэтому и свинг мне оказался не мил, и в проститутках я разочаровался очень быстро.
На следующий, третий, вечер она всё-таки была одна и наконец-то спокойно мне всё рассказала.
И про то, как он приходит к ней.
И про то, что он стал пить таблетки ("Сиалекс" — ай, молодца!)
И про то, что у него теперь стоит гораздо лучше.
И про то, что он галантен и осыпает её комплиментами.
*****
Про то, что они мылись вдвоём в ванной, и она пописала на него.
Про то, что с ним ей очень приятно, что он напоминает ей меня, только взрослее.
Говорила она категорично, как бы заявляя мне, что осуждения не принимаются.
В какой-то момент я почувствовал такой страшный прилив любви к ней, жалости, радости за неё, что на следующий день ходил, будто окрылённый.
Перед отъездом у нас была бурная переписка, которая, к сожалению, не сохранилась, мы объяснялись друг другу в любви, мечтали о завтрашней встрече, предвкушали бурный секс.
Она говорила, что, кажется, избавилась от влияния Олега, а проще говоря, насытилась им.
Я был счастлив и рад.
В последней смс-ке я написал: "Киса, я тебя прошу об одном. Я позволил тебе всё, что ты хотела. Пожалуйста, не спи с ним эту ночь. Я так хочу".
Она, кажется, ответила утвердительно. В состоянии эйфории и предвкушения завтрашнего дня я сел на поезд.
Я приехал, Карина опять встречала меня, на этот раз выглядела она более привычно.
Элегантна, как всегда красива и утомлена. Одним словом, кошка нагулялась.
Мне сложно нежность тех чувств, которые я испытывал тогда к жене. Я был очень рад за неё, она была сытая, как кот, объевшийся сметаны.
Она довольно мурлыкала.
Вечером после работы она приготовила отличный ужин, впрочем, как и всегда, сын был тоже рад моему приезду.
Мы еле дождались времени, когда уложили мелкого и самим можно было пойти спать.
Я приставал к ней везде: на кухне, в ванной, задирал платье, от неё приятно пахло туалетным мылом и кремами. Естественно, секс у нас был настолько бурный, что старая одинокая соседка сверху проснулась и включила телевизор так, что его слышно было даже на улицу. Я не расспрашивал жену о подробностях, не хотелось. Я только спросил, исполнила ли она мою просьбу.
Она жалостливо сложила губки и сказала:
— Ну кот, я ничего не могла сделать, он приходил.
— Что? — отрывисто спросил я.
— Кот, я исполнила твою просьбу, он приставал, лез ко мне, но ничего не было. Мы даже спали, отвернувшись друг от друга.
— Да как ты могла? — ярость охватила меня, и столетний черкесский дедушка во мне проснулся со всей страстью. Хорошо, что ножи у нас хранились на кухне, а пока бы я добежал до неё, хоть немножко остыл.
Я лежал, остолбенев.
— Зачем ты его пускала?
— Ну кот…
— Ты что, не поняла, о чём я тебя просил? Ничего не было, только спали вместе, — меня несло в неведомые дали. — Нет, нормально. А зачем ты писала мне всё это? Вся эта любовь. К чёрту!
Описать её чувства было бы непросто: она разозлилась на меня, на себя, на него; она очень упрямая и любит, когда всё идёт так, как хочет она; она не понимала, а что, собственно, такого она сделала? Ведь я просил её не спать с ним, они просто спасли, секса не было, хоть ей и очень хотелось! Вроде того, что я должен был её ещё и похвалить!
Мы разругались вдрызг.
Но всё же отношения с Олегом она прекратила на следующий день. Просто позвонила ему и сказала, что больше видеться не хочет и что она вообще замужняя женщина.
Видимо, женская интуиция исподволь подсказала, что она недопустимо перегнула палку.
Прошло несколько дней, и я тоже успокоился.
Жизнь текла своим чередом, но Кире было нехорошо.
Она прямо чахла на глазах. Ни фотосессии, которые она так любила, ни походы в рестораны не помогали.
В конце концов, на сайте знакомств нам написала семейная пара, прилично старше нас, и я подумал, что надо с ними встречаться, что это может развеять жену.
Из той пары особенно настаивал на встрече муж, по-видимому, Кирины фотографии произвели на него сильное впечатление. Но не только они. Памятуя о нашем предыдущем опыте, которые не хотелось вспоминать нам обоим, мы всё же почему-то на этот раз решили сделать исключение. Ребята не настаивали, они пригласили нас к себе, и в первый раз ничего не было.
Они жили в пригороде, Димка, так, кажется, его звали, заехал за нами вечером в пятницу. Был конец сентября и уже стало прохладно. Мы поехали на его бусике к ним домой, по дороге и познакомились. Парень он оказался весёлый, выглядел значительно моложе своих сорока двух, и — самое забавное — он всю дорогу смущался.
Жили они на пятом или шестом этаже в новостройке, под самым потолком. Мы здорово устали, пока поднимались.
Нам открыла миловидная женщина, возраст я бы затруднился сказать, невысокая блондинка с довольно большой грудью, в аккуратном халатике.
Её звали Лена.
Все желающие выразить благодарность могут отправлять деньги на его Яндекс-кошелёк 41001371568007.
Он купит на них какие-нибудь приятные подарки своей жене, которая является главной героиней рассказа.