Я машинально выполняю команду. Мы выезжаем на площадку для отдыха дальнобойщиков. Площадка пустынна в это время. У самой дороги стоит какая-то заколоченная будка, дальше — большая эстакада для грузовиков, за ней начинается лес. Марина тоже поднимает голову и озирается, облизывая губы.
— Туда, — она решительно указывает на эстакаду.
Нет, всё-таки мужчина в состоянии эрекции теряет способность мыслить! Позже, вспоминая тот случай, я часто думал, что, если бы у девушек были криминальные цели, они без труда могли заманить нас куда угодно. А ведь у нас было с собой немало денег, которые мы намеревались потратить на запчасти. И отправиться с такими деньгами в лес по первому зову совершенно незнакомых дорожных блядей… Верх беспечности в наше неспокойное время!
И всё же, нам повезло. Мы нарвались не на аферисток, а на бескорыстных любительниц секса, романтиков дорожных приключений, королев автострад, исповедовавших полную свободу от моральных запретов на своих асфальтовых владениях… Повинуясь указанию девушек, я огибаю эстакаду и оказываюсь перед узкой дорогой, или, скорее тропой, не видной с дороги. Тропа, окаймлённая с обеих сторон густым кустарником, ведёт вниз. Секундное колебание побеждено легко: Марина просто кладёт руку на член, и я тут же включаю передачу. Спускаемся вниз, поворот, ещё один, и перед нами открывается поляна, скрытая от любопытных глаз стеной кустарника.
— Сюда вот, левее, — голос моей подружки внезапно стал чуть хрипловатым, — ага, здесь становись.
Я глушу двигатель и поворачиваюсь к девушке. Зачем она возится с ручкой? Дверь открывается и Марина выскакивает из машины, жестом приглашая следовать за ней. Я выхожу с торчащим, как кол членом, и обнаруживаю, что она уже заняла позицию, упершись в капот двумя руками. Придерживая штаны, подхожу сзади, любуюсь видом, открывающимся мне: крепкие стройные ножки и загорелые ягодицы. Юбка не мешает, она по-прежнему где-то на поясе. Поглаживаю рукой аппетитные полушария, раздвигаю две половинки. Девушка прогибается в поясе, тянется ко мне. Направляю своего измучившегося дружка в мокрую щель и медленно-медленно ввожу на глубину головки. Марина подаётся назад, но я начеку: член остаётся погружённым всего на пару сантиметров. Медленно вынимаю и опять вставляю неглубоко. Снова вынимаю, беру в руку и начинаю водить им вверх-вниз. Я двигаю членом очень медленно, лишь поглаживая головкой половые губы. Марина стонет от нетерпения, вращает попкой, пытаясь насадиться на мой кол, но я знаю: моё возбуждение слишком сильно сейчас, чтобы позволить ей сделать это. Я просто спущу, не доставив девушке никакого удовольствия. Поднимаю голову и вижу Сашку с Женей. Вытянув шеи, чтобы было лучше видно, они не спускают глаз, внимательно наблюдая за пыткой. Я снова ввожу на глубину головки и снова вынимаю. Марина уже рычит. Ввожу чуть глубже и начинаю медленно-медленно углубляться, не позволяя, однако, чтобы это произошло слишком быстро. Ввожу наполовину, а потом быстрым движением вынимаю. Слышу, как громко хлюпнуло мокрое от возбуждения влагалище Марины. Она что-то бормочет, я не разбираю слов, но улавливаю умоляющие интонации. Снова медленно ввожу до половины и вынимаю, несмотря на протесты девушки. Пытка продолжается. Я вожу мокрой головкой по крепеньким ягодицам, слегка прижимаю её к анусу (Марина со стоном прогибает спину) , провожу ниже, глажу головкой истекающую соком вагину и снова начинаю медленно, по миллиметрам вводить. Марина от нетерпения перебирает ножками, всхлипывает, и вдруг, оттолкнувшись руками от капота резко подаётся назад. Мне с трудом удаётся не поддаться на нехитрый манёвр. Но такое непослушание должно быть наказано: я снова вынимаю член.
*****
Родители Ирины в тот вечер действительно отсутствовали. Мы приняли душ и ещё раз насладились друг другом на её узкой девичьей кровати. Ира лихо меня оседлала и довольно быстро достигла оргазма, сильно прижимаясь ко мне низом живота. Кончив, она охотно выполнила мою просьбу и приняла коленно-локтевую позу на краю кровати. Через пару минут я уже стоном кончал на загорелую спину девушки, помогая себе рукой.
Мы стали регулярно встречаться. Ирина хорошо знала, какое впечатление оказывает на мужчин её тело и с удовольствием подчёркивала все достоинства своей фигуры. Она предпочитала носить супер-мини, когда полоска ткани шириной сантиметров в двадцать туго обтягивала ягодицы и прикрывала лишь лобок, оставляя открытыми её великолепные ноги во всей их умопомрачительной длине. Туфли на высоченной шпильке и колготки телесного цвета лишь усиливали эффект. Моему самолюбию льстило, что все без исключения мужчины (а иной раз и женщины) обалдело пялились на ноги моей девушки, когда мы гуляли с ней по городу. А полупрозрачные блузки, надетые на голое тело, топики, декольтированные кофточки… Я ловил завистливые взгляды прохожих и обнимал её стройную талию, подчёркивая тем самым, кому принадлежит это богатство.
Мы встречались с Ириной около полугода, после чего юную красавицу заметило какое-то модельное агентство, и она, вопреки моим возражениям, стала выступать на подиуме, а потом уехала куда-то за границу. Ира была страстная любовница. Секс любила до самозабвения, и трахались мы по несколько раз в день. Это было возможно только благодаря наличию у меня машины, так как родители девушки были людьми строгими и увлечения дочери не одобряли. У нас появились излюбленные места в пригородных лесах, а также любимые позы — Ира обычно укладывала меня навзничь на заднем сиденье машины, а сама садилась верхом. Оргазм в этой позе обычно наступал у неё быстрее, чем у меня, поэтому кончив сама, она либо делала мне минет, либо вставала раком. Таким образом наш союз в сексуальном смысле можно было назвать счастливым и гармоничным, если бы не два обстоятельства: Ирина не пользовалась контрацептивами, что заставляло меня прерывать половой акт перед семяизвержением. Вторым обстоятельством, мешавшим мне в полной мере насладиться этим прекрасным телом, была её стойкая нелюбовь к анальному сексу. Впрочем, являясь счастливым обладателем передвижного борделя под названием Опель-Рекорд, я успешно компенсировал недостатки Ирины беспорядочными половыми связями с другими представительницами многочисленного племени любительниц автомобильного секса.
С двумя такими любительницами я познакомился прямо на дороге. Мы с Сашей, моим приятелем и коллегой по авторемонтному бизнесу, ехали как-то на моём Опеле в Эстонию за запчастями. Дорога предстояла дальняя, но погода была прекрасная, настроение — лучше некуда, из динамиков Фил Коллинз сообщал всем о том, что он не умеет танцевать, и нам, молодым и здоровым, жизнь казалась самой замечательной штукой.
Я увидел их издалека. Одна — маленькая брюнетка в короткой кожаной юбке, вторая — высокая шатенка в джинсах и рюкзачком за спиной. Они голосовали у обочины. Сашка нажал на тормоз и принял вправо. Подъехав поближе, мы смогли разглядеть девушек получше. Первая, миниатюрная, со спортивными икрами ног и высокой грудью, выпирающей острыми сосками через тонкий трикотаж теннисной майки, поразила меня сочетанием серо-голубых лукавых глаз и чёрных волос, обрамлявших овал лица. Вторая, высокая, стройная, с длинными прямыми волосами, схваченными на затылке конским хвостом, скрывала лицо в тени длинного козырька своей жокейской кепочки. Впрочем, широкая улыбка делала её лицо не менее привлекательным, чем лицо подруги. Нам было по пути, и вскоре мы уже весело болтали. Оказалось, что брюнетку зовут Марина, а её подружку с русым хвостом — Женя, что они студентки и едут на выходные домой. Девушки оказались общительными и неглупыми, так что вскоре нам уже казалось, что мы знакомы много лет…
Саша сразу же выделил для себя Женю, предоставив мне эксклюзивные права на её подружку. Он взялся за дело так энергично, что уже через полчаса потребовал сменить его за рулём и переместился на заднее сиденье. Марина заняла место рядом со мной, предоставив мне возможность полюбоваться на её стройные загорелые ножки. Мы поболтали о том, что автостоп — занятие рискованное, и девушек на дороге могут подстерегать всякие неприятности. Марина пояснила, что принимая во внимание их стипендию, автостоп — единственная возможность провести выходные дома, так как билеты сильно подорожали. Что же касается опасности, Марина рассказала анекдот о Красной Шапочке, которая в ответ на предупреждение об опасности в лесу, сказала так: "А чего мне бояться? Денег у меня нет, а трахаться я люблю!" Это уже было похоже на приглашение. Я скосил глаза на свою попутчицу. Она смотрела прямо на меня, не отводя взгляда. Тогда я демонстративно уставился на её голые ноги. Это тоже не смутило девушку. Я стал размышлять, не стоит ли перейти к более активным действиям, например, погладить это вот круглое колено, но решил, что пока не время, тем более, что движение на дороге становилось всё более интенсивным.
Впрочем, Саше можно было не задумываться об интенсивности движения. Взглянув в зеркало, я обнаружил, что мой друг, обняв Женю одной рукой, лапает её за грудь, нашёптывая при этом что-то на ушко. Девушка смеялась и отстраняла Сашкину руку, которую тот упорно возвращал обратно. Наконец, ей надоела эта борьба и она позволила настырной руке гладить и мять свою грудь. Но Сашке этого уже было мало: рука нырнула под футболку. После непродолжительной борьбы Жене пришлось согласиться и на это. Шаг за шагом Саша развивал успех: через пять минут был расстёгнут лифчик, а ещё через пять Сашка уже возился с молнией на её джинсах, в то же самое время покусывая её ухо. Я не слышал, что именно говорил ей мой приятель, но она сначала отвечала отрицательно, мотала головой и смеялась. Постепенно тон голоса становился всё менее категоричным. Вскоре стало очевидно, что девушка дала себя уговорить. В зеркале хорошо было видно, как Саша задрал её футболку и, сдвинув в сторону бесполезный теперь лифчик, припал губами к девичьему соску, засунув одновременно руку в уже расстёгнутые джинсы. Наши взгляды встретились. В серых глазах Жени, затуманенных похотью, я прочитал готовность на всё и позавидовал своему решительному приятелю.
Марина тоже весьма заинтересовалась происходящим. Она развернулась назад и, понаблюдав некоторое время за процессом заявила с ноткой восхищения:
— Ну ты, Женька, и блядь! Полчаса знакомы, а ты уже ноги раздвигаешь.
— Сама ты блядь, — Женька блаженно улыбалась, — тебя ж на этой трассе все дальнобойщики знают. И вообще, не мешай, у тебя вон свой есть.
— Да он что-то больше на тебя пялится, — Маринка развернулась ко мне, — нравится Женька?
— Нравится, — кивнул я, — но…
— Ну вот, я же говорю, самая натуральная блядь, — не дав мне договорить, Марина снова повернулась к подруге, — с одним трахается, другому глазки строит!
— Маринка, отъебись! Тебе завидно, что ли?
— Конечно завидно. Мальчик вон как старается! — и снова многозначительный взгляд на Сашку.
Это было уже откровенное приглашение, и нужно было быть очень большим идиотом, чтобы им не воспользоваться. Я закончил обгон какого-то чайника на "Москвиче", включил пятую передачу и положил руку на загорелое Маринкино бедро. Она ответила тем, что чуть развела колени. Всего лишь чуть-чуть, не навязывая себя, а лишь давая понять, что моя ласка ей не неприятна. Я тоже решил не спешить. Ласковыми прикосновениями поглаживая гладкую кожу, я постепенно всё выше и выше забирался под юбку, продолжая наблюдать за спектаклем, разворачивающимся на заднем сиденье.
Тем временем, Сашка не терял времени даром. Сняв совсем футболку и лифчик, он оставил Женю обнажённой по пояс. Теперь всё его внимание было поглощено её узкими джинсами, снять которые в тесном пространстве было непросто. Девушка пришла к нему на помощь, и вскоре джинсы вместе с трусиками последовали вслед за футболкой в багажник. Женя сидела совершенно голая, откинувшись на спинку сиденья, а мой пыхтящий от возбуждения приятель покрывал поцелуями её грудь, живот и бёдра.
— Костя, смотри на дорогу. Ты мне в затылке дырку прожжёшь!
Мы были знакомы много лет, и Сашка был уверен, что я наблюдаю за процессом, даже не взглянув в мою сторону. Вообще-то, положа руку на сердце, мне в зеркало были видны только Женькины лицо и грудь, ну, может быть, если вытянуть шею, я мог увидеть её живот, и колени, широко разведённые в стороны. Впрочем, по блаженному выражению её лица было ясно, где именно находится тот затылок, в котором я мог прожечь дырку, а также язык его обладателя…
— Костя, ты действительно, на дорогу посматривай, хотя бы изредка, — в голосе Марины слышалась лёгкая обида, — а то разобьёмся на фиг. Да и вообще, дай людям спокойно потрахаться!
Ситуация на дороге действительно требовала некоторого внимания с моей стороны. По нашей полосе в попутном направлении катился какой-то древний Форд, и мне пришлось вернуть руку на рычаг переключения передач, чтобы включить четвёртую. Когда я вынимал руку, так уютно лежавшую между ног девушки, она судорожно сжала колени в попытке остановить меня, давая тем самым понять, что надо действовать более решительно. Я пожалел, что не купил машину с автоматической коробкой. Закончив обгон колымаги, я кладу ладонь прямо на её промежность и тут же принимаюсь поглаживать горячую плоть… Даже через ткань трусиков я ощущаю, что девочка "потекла". Сдерживать себя всё труднее. Я бросаю взгляд на Марину. Она сидит, откинувшись в кресле и чуть прикрыв глаза. Ноги широко раздвинуты, обеспечивая лучший доступ моей руке. Очевидно, что перебраться на заднее сиденье мы сможем не раньше, чем кончит другая пара. Я смотрю в зеркало: наши соседи поменялись местами. Теперь Саша сидит со спущенными штанами, откинувшись назад, а Женя склонилась к его гениталиям. Кепка валяется теперь в стороне. Русый хвост на затылке девушки взлетает и падает в такт движениям её головы. Тёплая волна разливается по моему телу. Как бы мне хотелось быть сейчас на месте Саши, ощутить горячий влажный ротик, сомкнувшийся вокруг моего члена…
*****
— Иди ко мне, — простонала Оля.
Я хотел было перенести её на топчан, но она вдруг притянула меня к себе и впилась в мои губы страстным поцелуем, обняв одновременно обеими ногами. Я торопливо сбросил на пол штаны и вставил своего изголодавшегося дружка в её пещерку, такую узкую, жадную и влажную. Оля почти сразу же стала кончать. Так случилось, что у меня к тому времени уже почти месяц не было женщины. Ежедневный онанизм не мог снять накопившегося напряжения, к тому же в тот день я, вопреки обыкновению, не дрочил. Поэтому схватка у нас получилась короткой. Мы кончили одновременно через минуту или две.
— Ещё, пожалуйста, ещё хочу!
Я продолжил движения, с радостью обнаружив, что мой верный приятель не утратил твёрдости. Впрочем, первое впечатление оказалось ложным — через пару минут, когда Оля была уже на полпути к новому оргазму, он стал стремительно вянуть. Я изо всех сил пытался продолжить начатое, но это привело лишь к тому, что он просто выскользнул из мокрой дырочки. Оля сразу всё поняла. Она скользнула со стола вниз и обхватила мой слабеющий агрегат губами. Сначала её старания не приносили желаемого результата. Я смотрел сверху вниз на завиток волос на затылке, смуглые плечи, на соблазнительно отставленный задик… Потом обвёл взглядом гараж. Грязная ветошь, станок, масляные пятна повсюду, разбросанный инструмент, разбитый стакан на цементном полу. Это так контрастировало с этой трогательной маленькой головкой, старательно мелькающей вверх-вниз, с волосами, взлетающими при каждом движении, с загорелой бронзой этого восхитительного тела, такого желанного… Я почувствовал, что мой дружок, наконец, зашевелился и стал расти под горячим язычком Оли.
Через минуту она уже лежала на столе, положив ноги в красных туфлях на мои плечи, а я вколачивал в неё удар за ударом, с удовлетворением слушая, как она вскрикивает в сладкой истоме при каждом моём движении. Я нащупал пальцем клитор и принялся ласково массировать упругий комочек, одновременно покрывая поцелуями ноги на моих плечах. Этого Оля выдержать не могла. Оргазм был невероятным по силе. Она зажимала себе рот обеими руками, но через плотно сжатые губы вырвался крик, прокатившийся эхом, кажется, по всему гаражному обществу. И крик этот подхлестнул меня. Я с наслаждением выплеснул вторую порцию в лоно девушки…
Путаясь в спущенных штанах, я на слабеющих ногах добрался до топчана и присел, чтобы перевести дух. Оля осталась на столе, свесив вниз свои стройные ножки. Именно в такой позе нас и застал очередной клиент. Молодой мужик стоял посреди гаража, с интересом нас разглядывая. Я вздрогнул от неожиданности и торопливо натянул штаны. Оля продолжала лежать, откинувшись назад и не открывая глаз. От неожиданности я растерялся и не мог придумать, как предупредить девушку о присутствии непрошеного гостя. Наконец, она почуяла неладное и открыла глаза. Я ожидал крика, паники, попыток торопливо прикрыть обнажённое тело. Ничего этого не было. Оля потянулась, неторопливо спустилась на пол и начала одеваться, не обращая никакого внимания на постороннего.
Впрочем, неожиданный визит сыграл-таки свою недобрую службу. Выпроводив мужика, я кинулся к Оле. Она мягко, но решительно отстранилась, сухо попрощалась и уехала. С тех пор я больше никогда её не видел. Первое время я искал её, но поиски мои не увенчались успехом. Иногда, вспоминая её милую улыбку, её крепкое загорелое тело, узкую дырочку, мне хочется разыскать того мужика и набить ему морду…
А второй эпизод случился сравнительно недавно, года три или четыре назад. Беззаботная юность сменилась обеспеченной зрелостью. Опель отправился доживать свой век к менее успешному хозяину. Ему на смену пришла сначала BMW, а потом и Лэнд-Крузер, не новый, но вполне свежий, с небольшим пробегом и всякими прибамбасами в виде кожи, кондиционера и электропакета.
Сергей формально является моим подчинённым, так как я числюсь начальником отдела, а он — ведущим специалистом. К тому же он младше меня на пять или шесть лет. Однако, я никогда не был сторонником подчёркивать лишний раз своё положение. А Сергей отличается живым умом, широкой эрудицией и острым чувством юмора. Довольно быстро мы стали хорошими приятелями. Сергей пригласил нас с женой (о моём романе с Настей чуть позже) в гости. Жена Сергея, высокая стройная блондинка Инна, мне сначала не понравилась. Холодные серые глаза, острые черты лица, прямые светлые волосы по пояс, узкие бёдра, длинные стройные ноги, всегда тщательный макияж, чуть надменный взгляд… Фотомодель! Снежная Королева! И при этом молчалива, спокойна, даже безразлична ко всему. Я решил тогда, что она просто глуповата. Однако, после второй или третьей встречи мне пришлось признать, что первое впечатление бывает обманчиво. Короткие реплики Инны были остры, определения точны, а шутки — на самом деле смешны. Очень скоро я проникся уважением к этой холодной, но умной красавице.
Однажды разговор за столом зашёл на тему секса. Инна заметно оживилась, и, хотя активного участия в беседе она не принимала, я заметил, что эта тема ей очень интересна. Я понял, что она не столь холодна, как пытается казаться.
Я — единственный в компании, кто не курит. Чтобы не оставаться за столом одному, я обычно выхожу с Сергеем, Инной и Настей на балкон. В тот раз случилось так, что Сергей и Настя закончили первыми и вышли с балкона, увлечённо обсуждая модный фильм. Мы со Инной задержались. Отправив щелчком наманикюренного ногтя сигарету вниз, она проследила взглядом за дугой, описанной окурком в темноте июльской ночи и повернулась ко мне. Лукаво прищурив глаза, Инна придвинулась ко мне так близко, что упёрлась в меня грудью. Я ощутил упругость двух мячиков, увидел прямо перед собой её светлые глаза (на каблуках она почти одного роста со мной) , ощутил её дыхание. Она была заметно пьяна. Продолжая говорить о чём-то, Инна буквально тёрлась об меня своей маленькой грудью. Голова кружилась. Сладкая истома разлилась внизу живота. С огромным трудом я удержался от того, чтобы обнять и поцеловать жену своего приятеля. Делая вид, что ничего не происходит, мы поговорили ещё пару минут и отправились назад к столу.
Человек слаб! Неделю я пытался выбросить этот короткий эпизод из головы. Я говорил себе, что всё это ерунда, пьяный заскок, что, скорее всего, мне просто показалось, что нельзя спать с женой друга, что я люблю свою жену (и это правда) , и вообще, "не возжелай жены ближнего своего"… Через неделю, в субботу, под предлогом необходимости обсудить какой-то производственный вопрос, я заехал к Сергею домой (как будто мне не хватила рабочей недели!) . Как я и предполагал, его не было дома (он был заядлый рыбак и поведал мне о своих планах на выходные) . Инна пригласила меня выпить кофе, и… я не отказался.
Всё было абсолютно невинно. Мы пили кофе, говорили о пустяках, но… оба знали, что зашёл я не случайно. Я украдкой рассматривал её лицо с высокими скулами, грудь под блузкой, не изуродованную лифчиком, стройные ноги, обтянутые узкими джинсами, и понимал, что начинаю влюбляться. Нет, это не имело ничего общего с настоящей любовью — сильным, чистым чувством, которое я испытываю к жене, но… мне чертовски хотелось её трахнуть! Я торопливо допил кофе и распрощался.
Мы не сговариваясь скрыли мой визит от Сергея, впрочем, как и последующие визиты. Я заходил, когда знал, что его точно нет дома. Спрашивал его для проформы, и получал приглашение на очередную чашку кофе. Мы оба знали, что прихожу я вовсе не к Сергею, но продолжали игру.
Однажды, вырвавшись с работы пораньше и пребывая в приподнятом настроении, я позвонил Инне и пригласил её в кафе. Она с радостью согласилась. Кафе я решил выбрать подальше от нашего района. После недолгих размышлений я выбрал одно уютное заведение, славившееся хорошей кухней. Располагалось оно за городом, у озера.
Инна встретила меня в строгом деловом костюме, состоящем из брюк и жилета чёрного цвета, идеально отутюженных, и белой блузки, длинные полы которой выглядывали из-под жилета. Высокие каблуки делали её почти одного роста со мной. Волосы были зачёсаны назад, на лице, как всегда, тщательный макияж. Я сделал ей комплимент по поводу её внешности, на который она холодно улыбнулась, и заметила, что я тоже пришёл не в джинсах (я обычно одеваю на работу костюм) . Мы спустились вниз, сели в машину и поехали. Инна тут же закурила свои отвратительные тонкие сигареты, но даже табачный дым в тот день не казался мне таким противным, как обычно.
Народу в кафе в тот будний день было совсем мало. Мы сели под зонтик и заказали какую-то рыбу, салаты и любимый Инин Martini extra dry. Я ограничился апельсиновым соком (после того, что произошло со мной много лет назад, я никогда не сажусь за руль даже после стакана пива, но об этом позже) . После третьего или четвёртого бокала Martini холодные глаза моей дамы заметно потеплели. Выпив ещё бокал, она вдруг взяла меня за руку и, пристально глядя мне в глаза, спросила своим низким грудным голосом:
— Костя, скажи правду, а зачем ты меня сюда привёз?
Я замялся, стал мычать что-то нечленораздельное, понял, что попал в идиотское положение и замолк, сконфуженный.
— Ну, хорошо, тогда я скажу зачем, — она улыбалась чуть пьяной улыбкой, но глаза были трезвы, — ты привёз меня сюда, чтобы потом трахнуть. Ведь так?
От её слов я почувствовал одновременно неловкость и облегчение. Да, конечно, я в последнее время только об этом и думаю. И от того, что она вот так просто, без обиняков сказала эти слова, да ещё держа меня за руку и глядя в глаза… я вдруг почувствовал сильное возбуждение. Эрекция была такой сильной, что я невольно заёрзал на пластмассовом стульчике. А она продолжала глядеть мне в глаза, чуть насмешливо и лукаво, и было непонятно, что она задумала. Откинувшись на спинку стула, Инна закурила, продолжая меня разглядывать через облако табачного дыма. Похоже ситуация вышла из-под контроля. Член, торчащий в штанах, издевательские вопросы, насмешливый взгляд. Да она издевается! Я начал злиться. На неё, на себя. Идиотская затея! Зачем мы сюда приехали? Да и вообще, всё слишком далеко зашло. В конце концов, как я смогу смотреть в глаза Сергею? Я почувствовал, что должен попытаться отобрать у неё инициативу.
*****
— Ты, конечно, мне очень нравишься. Ты привлекательная, очень сексапильная…
Я собирался было перейти к морально-этическим нормам, которые не позволяют мне… и так далее. Но она вдруг перебила:
— А если так, то чего мы тут сидим?
Я беспомощно оглянулся.
— А… куда? … В смысле где? … — и окончательно смешался.
Инна раздавила окурок в пепельнице и решительно поднялась.
— Лес же кругом. Поехали.
Она взяла меня за руку и сама повела к машине. Я смотрел сзади на её элегантную стройную фигуру и пытался собрать разбегающиеся мысли. Что делать? Везти её в лес? А Сергей? Да, ладно, раньше надо было думать! Знал же, прекрасно знал что этим может кончиться. А Настя? Вдруг узнает? Да нет, не узнает. Инна же не дура, будет молчать. Так, стоп, презервативов нет! Хотя, она замужем, заразы никакой быть не может. Хотя… Ладно, скажу ей, что нет презервативов, может быть она сама передумает.
Я уже сижу в салоне своего "Кукурузера" и выруливаю на шоссе. Так здесь слишком близко, могут быть люди. Здесь… Нет, дорога узкая, поцарапаю борта. Сидит, молчит, губы поджала. Может передумала? Так, а вот эта дорожка подойдёт. Сворачиваю, притормаживаю. Как красиво — кругом сосны. На всякий случай включаю пониженную — всё-таки не шоссе. Уверенно вращая все четыре колеса, мой танк везёт меня навстречу очередному приключению. Ладно, чему быть — того не миновать! Выброшу всё из головы, о моральных принципах подумаю после. Ага! Мой дружок того же мнения. Вон как зашевелился, поднял голову! Так, дальше ехать некуда. Да и незачем. Хорошая полянка, чистая. Видимо, туристы здесь нечасто бывают. Останавливаюсь, селектор на "Р", поворачиваю ключ. Так, ну и что теперь? Сидит, губы кусает. Может быть действительно передумала? Надо проявить инициативу. Хотя бы для виду. Обнимаю, притягиваю к себе, наклоняю голову. Инна отвечает на поцелуй и отстраняется, отворачивается к окну. Поцелуй получается горячим, но коротким. Похоже, секса не будет.
— Ты женат, я замужем. Играть в любовь не будем, ладно? Ты давно мне нравишься, я боюсь влюбиться. Флирт, секс — это приятно, а влюбиться в женатого человека — это глупо. — Инна снимает туфли, — Я тебя хочу, ты хочешь меня — так давай не будем тратить время! — Она уже расстёгивает брюки — Прелюдия не нужна, я и так вся мокрая. — Я вижу, что вместе с брюками она стаскивает с себя и трусики.
Аккуратно сложив брюки и трусики на заднем сиденье, Инна снова надевает туфли и выходит из машины. Я тоже выхожу, обхожу машину и вижу, что она уже стоит, опершись локтями о сиденье. Я останавливаюсь, невольно залюбовавшись картиной. Длинные стройные ноги, обутые в элегантные туфли, каблуки которых наполовину ушли в мягкую почву, широко разведены. Маленькие упругие полушария ягодиц белеют под полами белой блузки. Голова опущена, волосы лежат на сиденье. Один волосок на спине. Наверное, выпал, когда она причёсывалась, ожидая меня. Ведь знала, куда едет! Этот волосок, единственный пример небрежности своей сверх-аккуратной хозяйки, такой трогательный на чёрном фоне, и эти ягодицы под полупрозрачной тканью… это зрелище так меня возбуждает! Я начинаю расстёгивать брюки.
— Ну, чего ты?
Повернув голову, она смотрит на меня ожидающе. Увидев брюки, упавшие на траву, она прогибается, ещё сильнее отклячивая попу. Я откидываю на спину полы блузки, провожу членом между ягодиц, опускаюсь ниже, нащупываю путь и медленно ввожу. Инна отзывается тихим стоном. Да, она говорила правду: она действительно потекла. Член с хлюпаньем входит и выходит. Инна стонет всё громче. До чего же это приятно! Прочь сомнения! Ещё, ещё, вперёд-назад, вперёд-назад. Как она подмахивает! Как подаётся навстречу моим толчкам! Вперёд-назад, вперёд-назад. Вот так! Стони! Я доведу тебя до безумия, я заставлю тебя кричать от наслаждения! Ты, холодная красавица, о которой я столько мечтал, ты будешь извиваться под моими ударами. Ещё, ещё. Яйца звонко шлёпают по ягодицам. Да, вот так, кричи, громче! И этот трогательный волосок на спине. Причёсывалась сегодня, ждала меня, хотела хорошо выглядеть. Хотела же, шлюшка, чтобы я тебя трахнул! Ты своего добилась. Я хорошо поработаю. Вот так, ещё, ещё! Сейчас я добавлю тебе острых ощущений. Послюнявив большой палец, я нащупываю задний проход и погружаю его туда. В ответ — настоящий вулкан эмоций. Ах, вот оно что! Похоже, ты это любишь. Вынимаю палец и приставляю член к узенькому отверстию. Инна падает грудью на сиденье и разводит руками ягодицы в стороны. Хвалю себя за догадливость. Член хорошо смазан её соком, но отверстие очень узко, намного уже, чем у Насти. Начинаю медленный нажим. Инна вскрикивает от боли, но продолжает держать раздвинутые ягодицы руками. Так, потерпи, моя хорошая. Ещё чуть-чуть. Старательно тужась навстречу моему вторжению, Инна громко выпускает газы, но ни ей ни мне этот звук не кажется неприличным или смешным. Ещё немного, головка уже наполовину скрылась в анусе. Ещё миллиметр, ещё. Инна кричит от боли. Ну, потерпи, родная. Осталось чуть-чуть. Всё! Головка уже внутри. Легко скользнув, член входит на всю длину. Я наслаждаюсь горячей сухой теснотой. Инна убирает руки — дело сделано, крепость пала. Она снова упирается локтями и поворачивает голову ко мне. На глазах блестят слёзы.
— Да, я так люблю… А Сергей никогда… почти… Ну, сделай мне больно! Сильнее! Ещё! Выеби меня! Как шлюху! Выеби меня в жопу! Да, я блядь! Еби меня! Еби меня в жопу! А-а-а-а! Сильнее!
Слова сливаются в нечленораздельный вопль, в котором с трудом угадывается "Сильней", "Ещё", "Еби". Я колочу её, как ненормальный, живот шлёпает о ягодицы, она яростно подмахивает. Член несколько раз выскакивает из ануса, но он уже достаточно расширен, и я с ходу вгоняю его обратно. Это не секс, это какая-то сумасшедшая ебля! Через минуту бешеной скачки, Инна испускает последний вопль и в изнеможении опускается грудью на сиденье. А ещё через минуту я орошаю её прямую кишку струёй горячей спермы.
Чуть отдышавшись, я медленно вынимаю. С весёлой трелью выходит воздух, закачанный моим членом во время этого безумия. Смотрю на член — он чистый. Может быть клизма? Не исключено — знала же, куда едет. А то, что я люблю анальный секс ей могла рассказать Настя. Перевожу взгляд обратно на оттраханную мной задницу. Сфинктер сжимается не сразу. Какое-то время я любуюсь на бездонный колодец, из которого вытекают мутные белые капли. Инна с трудом разгибается, держась рукой за дверцу. Тушь слегка размазана. В глазах — медленное возвращение к реальности.
Придя немного в себя, Инна достаёт из сумочки салфетку и тщательно вытирается. Потом садится тут же на корточки и долго писает. Снова вытирается салфеткой и начинает медленно одеваться.
Всю дорогу домой Инна молчала. Я тоже не стал нарушать тишины. И только у своего парадного она неожиданно поблагодарила меня. Я начал было что-то о том, что мы могли бы ещё… и если она. . то я всегда. Она посмотрела на меня своими опять холодными глазами и я всё понял.
После того случая мы поддерживаем чисто приятельские отношения. Хотя… когда-нибудь… кто знает…