Шестнадцатое сентября.
Две местные девушки, не понимая, почему мы вдруг сиганули в кусты, неуверенно удалялись по парковой дорожке, но мы не могли их окликнуть — патруль, как назло, остановился прямо напротив нас. Я бы не сказал, что мы были пьяными в дым, но повязали бы нас точно. Перспектива провести пару суток на "губе" не грела. Совсем.
Мы с Алексом были друзьями. Он мой единственный в армии друг, я — его. Наверное, мы сдружились потому, что в своем взводе слыли слабаками. Маменькины сыночки, заумные доходяги. Он все свое детство промучился в музыкальной школе, я — в художественной. Полгода в армии ничего не изменили. Не было ровно никакой надежды, что мы когда-либо сможем стать "настоящими солдатами" в понимании нашего старшины. Даже среди своих ребят нам приходилось тяжко, а уж на гауптвахте:
Следующее, что я помню — это как мы, прижавшись спинами к стволу большого дерева посреди довольно густого кустарника, давились от беззвучного смеха. Патруль мирно топал вслед за девушками.
— Секс в пролете! — буркнул Саша. — "Любовь, что делаешь со мной! Кто раз познал любви слова, подсуден только лишь желаниям!"
Интеллигент в звании рядового, блин!
Я с трудом себе представлял, на какой такой секс мы могли бы рассчитывать посреди городского парка, с вполне приличными на вид девушками, с которыми мы, к тому же, познакомились всего минут десять назад и которые не скрывали, что им неприятно разговаривать с пьяными. Но да, Алекс прав, секс в пролете.
Саня принялся стучать по карманам в поисках сигарет. Не найдя у себя, он точно такими же движениями стал хлопать ладонями по моим штанам.
— Курить есть?
— Не-а, — промычал я, качая головой. — Я не курю, ты ж знаешь.
Саша стал решительно ощупывать мои штаны сзади. Пальцы явственно заскользили по заднице.
— У себя ищи, пидор! — буркнул я, отстраняясь. Что с пьяного взять!
Алекса это не смутило, и он продолжал тупо хлопать по моим карманам.
Я, скорее в отместку, стал точно так же хлопать по его.
Сигарет у Сани не было, ни сзади, ни спереди, а вот торчащий твердый стержень в его штанах я почувствовал сразу. Ощущение было столь неожиданно отчетливым, что я, не понимая, что делаю, задержал в том месте руку. Наверное, просто хотел убедиться, что это был действительно член.
И вновь сколько-нибудь отчетливых воспоминаний о том, что произошло дальше, у меня не осталось. Помню только суетливое копошение в ширинках.
Я замирал пару раз, не веря в реальность происходящего, стараясь понять, на самом ли деле мы лезем друг другу в штаны. Я, я лезу в штаны другого парня! И я, я позволяю другому парню лезть в мои штаны: Но пальцы Сани продолжали возиться с пуговицами, то и дело задевая мой член, и я, будто во сне, в дурмане, снова принимался за его ширинку, одновременно прикасаясь к его члену:
А потом ширинка вдруг открылась, и я немедленно нырнул ладонью туда, внутрь, в теплую тесноту. Мои пальцы, конечно, наткнулись на что-то твердое и неожиданно большое. Я поводил рукой, ощупывая, но уже и без того зная, что это такое, и что нормальному пацану это трогать нельзя:
Следующий оставшийся в памяти момент — мы кончаем, я дрочу член Алекса, его кулак точно так же "накачивает" через трусы мой пенис, а свободными руками мы, чтобы устоять рядом, поддерживаем друг друга за задницы.
Собственного оргазма я не помню. Только ощущение дергающегося Сашкиного пениса, внезапно появившуюся на пальцах влагу и сжимающиеся под ладонью ягодицы.
Членов наружу мы не вытаскивали, все произошло в теснинах трусов, за отверстиями расстегнутых ширинок.
И только тогда я, осознав, что мы натворили, в ужасе выдернул ладонь. Саша посмотрел вниз, будто только теперь заметил, что в его штанах что-то происходило, слегка качнулся и поспешно вытащил руку из моей ширинки.
Неловко, не глядя друг на друга, мы принялись застегивать пуговицы. Хорошо, ни одна не оторвалась.
Потом кое-как одернули форму, и вышли на парковую дорожку.
После оргазма идти было трудно. Ноги ослабели, тело почти не слушалось. Еще бы, за полгода я сумел подрочить раза три, не больше! А где в армии дрочить?
В душе было муторно, в голове звенело, бедра неприятно щекотала стекающая сперма, на пальцах чувствовалась влага. Ну, какая влага, понятно.
Мы шли, не разговаривая. Даже не глядя друг на друга.