— А что тебе ещё нравится у меня? — сказала она, слезая с полога и вставая в полный рост передо мной. — Грудь небольшая, у Ирки вон и то уже больше, но зато не обвисла. У Ирки сестра ведь ещё была, умерла в два года, всё из-за полигона этого чёртового, ни у меня молока, ни в магазине не было.
На её глазах выступили слёзы.
— И Колька не помогал ни сколько, всё на службе, да на службе. Я всё время одна да одна. Бабы другие гуляют, а я не могу. Верная, блин, думала, наверстаем ещё. Наверстали! Сюда перевелись, к моей матери, пожили немного, а у него лейкоз обнаружили и всё. Вот она жизнь — похороны одни.
Она разрыдалась.
Мне вдруг стало жалко эту женщину, стоящую передо мной во всей своей наготе и обнажившую передо мной так неожиданно свою душу. Я подошёл к ней и нежно обнял её. Она прижалась ко мне всем своим телом. Так мы и стояли, голые, в уже успевшей немного остыть бане, когда вернулась Ирка. Шумно раздеваясь и гремя вёдрами в предбаннике, она крикнула:
*****
— Ну что, не угорели вы ещё там?
Как будто не слыша её, Люда попросила:
— Поцелуй меня!
Не будучи в силах отказать этой женщине, я с силой прижал её губы к своим.
В этой позе нас и застала вошедшая Ира.
III.
— А можно я к вам присоединюсь?
Вот уж действительно, непрочитанная книга эта моя Ирка! Что не страница, то открытие. Я, честно говоря, ожидал сцену ревности.
И тут меня снова поразила Людмила.
— Не просто можно! Нужно!
Слёз как будто и не бывало!
О пережитом только что напоминали лишь морщинки в уголках губ и печаль, скрывшаяся в глубине глаз.
Сунув веники в таз с кипятком, Ира присоединилась к нашему хороводу. Опавший было, мой дружок вновь излучал оптимизм, чем привёл женщин в восторг.
— Я тут пытала Лёшку, что ему нравится во мне, — ввела в курс Люда свою дочь.
— Ты его пытала? — продолжала валять дурака Ирка.
— Бестолочь, разве я могу пытать человека, которого люблю?
— Этот человек — твой зять.
— Этот человек — мой любимый зять.
— Между прочим, этот человек — мой любимый муж!
— Вы ещё подеритесь, любимые мои! — Встрял, наконец, я. — Я вас обеих люблю!
— И будешь любить? — загадочно и хитро улыбаясь спросила Ирка.
— И буду любить всегда. — Ешё не уловив подвоха, заявил я.
— Обеих? — это уже Люда, наигранно-манерно с интонацией ревнивой и коварной соблазнительницы.
— … да — до меня дошёл второй смысл сказанного и я робко закивал головой.
— И прямо сейчас тоже? — Спросив это с вызовом, Ирка обхватила снизу мою мошонку и посмотрела в мне глаза.
Ну что я мог сказать на это?
IV.
Моим членом в этот момент можно было забивать сваи. И чтобы тут же не оконфузиться, я спросил как бы на всякий случай:
— Девушки мои ненаглядные, а париться-то мы с вами сегодня будем?
Ирка состроила недовольную гримасу.
— Ну вот они, мужики, только сказал, любить будет, и на тебе — в кусты.
— Какие ещё кусты? — прикинулся валенком я.
— Берёзовые! Давайте, берите веники и будете меня парить. Лёшенька, поддай парку из тазика!
Мама Люда ловко забралась на своё место и улеглась на живот. Передав Ире веники, я зачерпнул настоявшейся берёзовой воды и плеснул на горячие камни.
Всё скрылось в густом берёзовом пару. Дышать стало трудно и я отошёл в дальний угол бани.
Пока мы с Иркой приходили в себя от перехватившего дыхание горячего пара, мама Люда времени зря не теряла. Внезапно я ощутил на своём дружке губы, которые только что страстно целовал. Просто отойдя в дальний угол, я очутился как раз возле головы моей любимой тёщи, которая оценила достоинства новой диспозиции и быстро сориентировавшись, с упоением принялась за дело.
Ирка принялась лупить маму вениками с двух рук. Мама постанывала, но дело своё не прекращала.
Пар понемногу рассеялся, и вся картина стала видна Ире.
Она только смущённо улыбалась, видимо, испытывая что-то вроде гордости за свою маму.
Будучи на седьмом небе от счастья от такого классного минета, и не имея более сил сдерживаться, я кончил моей любимой тёще прямо в рот, чему она была заметно рада.
— Ну вот и хорошо, — без усилия проглотив мою сперму, сказала она. — А то уже прыщи начали появляться, как у школьницы.
— А причём тут прыщи, мам? — спросила Ирка.
— Ты парь давай меня, парь, не отвлекайся!
— Действительно, причём тут прыщи? — спросил я.
— Такие большие, а не знаете! Не может нормальная баба без мужского семени здоровой быть. Вещества-витамины там всякие полезные для женского организма. Сперма- это очень ценный белок. Знать пора это уже вам.
— А я всегда её выплёвывала, — разочарованно протянула Ирка, — думала, гадость!
— Сама ты гадость! — возмутилась Люда, — кстати, у твоего мужа она сладковатая.
— А что, бывает по-другому? — поинтересовался я.
— У моего мужа была солоноватая. Бабы рассказывали, что и кислая бывает. От мужика зависит. Правильно говорят — мы то, что мы едим!
Люда слезла с полога и потянулась.
— Ну всё, дети, облейте меня водой и пойдёмте в предбанник посидим, передохнём.