И вот пришёл долгожданный миг, член задрожал, дрожь пошла по всему телу кавалера и он задыхаясь от восторга шептал ей камплименты, какая она умница и ещё какую-то наивную, прекрасную чушь. Вика поняла, что вот-вот ещё пару движений и выстрел за выстрелом полетят тягучие, гарячие молочные струи в её ротик. Так и случилось, девчёнка еле успевала глотать долгожданный напиток, из самых недр его ядер лился бесконечный поток, а ей бедняжке нужно было успевать всё проглотить до капельки. Тяжёлое дыхание Павла переходило в стоны, он изливался потоком в незнакомку и был под её властью и чарами.
Если испачкать шейный платок или майку, мать увидит обязательно и с оскарблениями будет лупить.
Мама волновалась за дочь, чтоб как она не пошла порукам, каждый вечер, в случае позднего визита, разглядывала дочь на предмет засосов и мокрых трусов, а они таки иногда довольно мокрыми были когда очередной мальчишка весь вечер мял грудь и целовал до пьяну, когда с опухшими, зацелованными губами возвращалась домой. Мать разглядывала, а дочь сама раздевалась, это было и стыдно, и унизительно, и приятно, мама иногда поглаживала всей ладонью молоденькие, сладенькие грудки, слегка возбуждала дочурку. Вика было раз взялась сопротивляться, да где там. Мать наотмаш влепила Звонкую пощёчину, влетел казалось в самый мозг какой-то колокольный БОМ, почему то голубого цвета, голова резко опрокинулась назад и удар о стену вовсе оглушил её сознание, теряя способность к сопротивлению. Девочка со слезами на глазах, покрасневшей щёчкой потянула молча с себя блайзер, юбку и стала покорной: потом упали к ногам трусики и лифчик…
Будь, что будет, а сегодня маленькая шлюшка взрослела, получала удовольствие, плоды её вожделений материализованы, жизнь была прекрасной. Низ живота сводило от наслаждения, в трусиках потоп и эти сладкие пытки она не хотела прерывать. Вика с лёгкостью принимала в горло сперму, с самого первого миньета её вкус девочке понравился, в отличии от её подруг, которые будучи ханжами кривились, выплёвывали сразу же и это вовсе не радовало их партнёров.
Маленькая шалунья выпила всё до капли, облизнула припухшие губки и наблюдала, как опадает член её нового партнёра. Ждала, когда последняя капелька повиснет на кончике, чтобы слизнуть и член оставить чистеньким, как говорится, что получила, то и вернула.
— Тебе хорошо было? Понравилось? , -превозмогая остатки стыда, Вика наконец-то подняла глаза на этого симпатичного парня.
— Я обалдел, просто охуеть. . , — чуть осевшим голосом Паша встретил затуманенными глазами её взгляд, — котёночек, ничего подобного я даже от взрослых баб не получал, ни капельки не похоже было. Ох. . хуеть: , а где ты так научилась? .
И тут, будто молния с треском электрического разряда, сияя внутри, как сварка, режущая глаза, пронзила юную одалиску, оглушив голову прокатилась по груди и резко свалилась вниз живота.
Возле неё, чуть позади, звякнули хрусталём бутылки с вином. Свежеиспечённые любовники обернулись, пятёрка дружбанов стояла и челюсти у них упали на грудь.
— А девочка такая гарячая! Обалденная соска! И дойки ничего, и губками чистенько работает! , — наперебой пацаны смаковали увиденное.
Вика от ужаса и стыда забыла даже курткой прикрыть обнажённую грудь. Всего около минуты, а казалось целую, вечность она не могла шевельнуться, как лёд дикий ужас сковал мышцы, сознание, лишь перед глазами, будто перед смертью пролетел фильм о её жизни. Затем она рванулась с низкого старта бежать, куда бежать, ведь этот район она вообще не знала, можно просто в глухой кут залететь. Чья то рука перехватила Вику за локоть, она забилась пойманным птенцом в этой железной хватке и вдруг обмякла, обречённо повисла и закрывая лицо руками, разрыдалась горючими слезами, плечики сотрясались.
— Тише, малыш, тише, ну ты чего, перестань реветь, — чей-то баритон успокаивал девочку, — ничего не произошло, всё хорошо! И нам будет с тобой хорошо! Ты будешь умничкой?
— Ну ненадо, а-а-а-а. . Ой-ё-ё-ё-ой: дурая, мальчики, я умоляю вас, прошу отпустите меня ради бога, — захлёбывалась в плаче Вика.
— Тебе же было не трудно? Пашку вон как ублажала, тебе ведь тоже нравится сосать? , — уже другой парень подошёл к ней и более жёстко заявил, — отработаеш по кругу и поедешь домой, а иначе: я тебе не завидую, будешь блядь, ерепенится ебать, что с тобой будет!
— Ладно тебе, Мурчак, ты видишь девчонка и так боится, чо её вовсе ломаешь, — играя голосом, встрял ещё один из парней, они так иногда играли в доброго и злого, чтобы сломать сопротивление какой-нибудь птички, попавшей к ним вечером в сети.
— Я умоляю, ну пожалуйста, Пашка, что ж ты как сука, молчишь, — взмолилась снова красавица.
Пашка подошёл к ней, аккуратно убрал её ладони с лица, опустил руки вниз. Заплаканное личико, слёзы ручьём текли по щёчкам и капали на куртку, грудь нараспашку, вынута из маечки и бесстыдно торчит вперёд. Это зрелище не разжалобило никого, эта картина только разжигала похоть молодых самцов, желание покорить, сломать деваху, сделать общей шлюхой и наслаждаться групповухой.