{ Краткое содержание пропущенного: вернувшись в город, Нелли с Тиком ссорятся — она отказывается рассказать ему про Рината и причину вынужденного бегства, он скрывает от нее свое знакомство и измену с Санечкой. После серии трагических событий происходит примирение, Катька, сделав аборт, возвращается к матери, Тик переезжает жить к Нелли. Провожая уезжающую в Петербург Леночку, они сталкиваются на платформе вокзала с Санькой… }
***
— Костя?!
— Санька? Саанечкааа!
Ну невозможно было удержаться. Я ж человек, в конце концов. Я ж не железный. Я ж ее три недели не видел!
— Чуда лохматая…
— Ушастый…
И только уже подхватив "чуду" на руки и кружа по платформе, узрел я вдруг в ее счастливо расширенных глазах свое будущее — в виде отражения окаменевших на полушаге Лиски с Леночкой. Ладно, Лис еще ничего — мы с ней все обсудили ("… я все пойму, кот… только будь со мной честным… ") . Хотя тоже приятного мало, как вон с Катюхой в тот раз было: знать и видеть — разные вещи. А вот каким взглядом смотрела на нас Шу… Определенно, если ничего не сделать — то дружбе Елены Евгеньевны с Александрой Фирасовной придет большой пушистый песец. И еще кой-какой дружбе заодно, не будем показывать пальцем.
Всю жизнь буду благодарен Санечке за реакцию: пихнула кулаком и шепнула: "Тащи меня к ней! Извиняемся! Понял?"
Притащил. Поставил. Стою улыбаюсь, как деревенский дурачок на ярмарке.
— Ёжик, не сердись на него, — начинает партию Санечка. — Он не виноват. Ты ж меня знаешь, солнц, я иначе не умею. Дура я, и мозги у меня… там…
Включаюсь в игру:
— Шу, прости, что я тебе не сказал. Сначала это все с Нелькой и Катькой, потом переезд… забыл нафиг. Не сердись, ну пожалуйста.
На Саньку она не смотрит, как будто ее вообще нет. Весь взгляд — на меня. Нехороший взгляд. Темный.
… "Удивить — победить"? Так, кажется?
— Шу. На самом деле, знаешь… Спасибо.
Среди темноты прорезается некий лучик.
— Правда, Шу. Если бы не ты, я бы с Сашкой не познакомился. А теперь она у меня… тоже есть…
"Ох, дурак… " — можно и не уметь читать взгляды, все понятно. Но тучи начинают расходиться. Саня, тоже это ощутив, подхватывает:
— Ёжк, я тоже тебе так благодарна. Костя такой кайфовый, так жалко, что мы раньше не встретились. И все хорошо будет, Нелечка не против, а я свое место знаю. Правда, Нель? Мы же не соперницы? Ёжинька, ну прости нас.
— Ленка, правда. Не сердись на них. — Лис вдруг подходит и обнимает меня и Саню за плечи, просяще смотрит на одиноко стоящую перед нами Шу. Та опускает взгляд. — Я же их простила, дурней. Озабоченные подростки, что ты с них возьмешь. Детей не делают — и на том спасибо.
Лохматая сконфуженно хихикает, потом вдруг вывертывается из-под Нелькиной руки и, подскочив к Шу, ухватывает ее ладонь в свои. Гладит ласково и молча, заглядывает снизу в опушенное лицо. Какой-то скрытый диалог между ними явно происходит: короткое время спустя Леночка снова поднимает голову, уже не хмурясь. Обменивается с Санечкой какими-то одним им понятными взглядами, улыбается уголками рта. Фыркает тихонечко. Потом громче. Начинает смеяться, все свободней и заразительней. Потом к ней присоединяется Санька. Потом Нелька. Потом и меня пробивает. Стоим посреди платформы, под взглядами пассажиров и проводников поезда "Владивосток-Москва", и хохочем. "Ржем, как кони" — Тохин бы сказал. А над чем — да хрен его знает! Можно ж и без причины ржать — просто потому что весна, потому что солнце, потому что мы все друг в дружку влюблены и этого ничуть не скрываем…
Совершенно не помню, что было дальше, что мы говорили Шу на прощание, как вообще она уехала; когда пытаюсь вспомнить — всплывают только этот смех и почти что летнее тепло на перроне. Вроде еще какие-то знакомые пришли — или нет? Не одни же мы провожали? Ни-чер-та не помню. И Лиску расспрашивать не хочу: это будут ее ощущения, а у меня все-таки свои. Может, когда-нибудь потом вспомнится.
Память включилась обратно где-то в середине пути в Санькину общагу: наверное, она нас позвала в гости, а мы согласились. Иначе с чего бы нам с ней идти, если хотели сразу сваливать обратно, на ближайшей собаке?
***
— Лис, можно я покурю выйду? Это первая на сегодня, больше не буду.
Санечка метнула на Нельку ошарашенный взгляд: "Покурить? Разрешения просит??"
— Можно, котяра, — Нелли слегка усмехнулась — поровну Тику ("… ну что мне с тобой делать… ") и Санечке ("… учись, салага, мужиков строить!") .
Вдалеке хлопнула балконная дверь, и наступила тишина. Выждав из осторожности несколько секунд, сидящая с ногами на кровати Санька откинулась на стену и выдохнула:
— Нель, пока его нет — честно: ты злишься? На меня?
— На тебя? Не-а.
— Честно?
— Абсолютно. Сань, ты не понимаешь.