Конечно, всё это было напрасно. Если женщина решила уйти — она уйдёт.
Я долго страдал, долго плакал по ночам. Я не мог найти успокоения ни в науке, ни в друзьях, ни пьянстве. Затем я решил её возненавидеть и возненавидел — жестоко, решительно. Через это чувство я пришёл к успокоению — мне удалось выкинуть Розу из головы. Я стал обращать внимание на других девушек, и почти через год после расставания у меня появилась другая. Более того — мне даже казалось, что я люблю её, люблю не меньше, чем Розу когда-то. Затем была ещё одна, и я вновь был в плену иллюзий. Но расставание с ними приносило мне лишь грусть — не более. Я всё больше работал и всё меньше надеялся найти свою единственную.
***
Не тратя время на женщин, я неизбежно достиг успехов в работе. Мне было только двадцать четыре, а я уже переводил встречи высокопоставленных лиц и работал над кандидатской по методике синхронного перевода. Поэтому я ничуть не удивился, когда меня пригласили переводить на одном крупном международном конгрессе в Сочи. Я с радостью согласился: деньги платят хорошие, на дворе лето, а где ещё летом отдохнуть как не в Сочи? Конгресс всего три дня, а потом можно и на недельку остаться. Тем более, что ещё и отдельный номер оплачивают.
Конгресс был посвящён каким-то экономическим вопросам, в которые я старался особенно не вникать, так что переводил я довольно механически — хороший синхронист должен уметь это делать без потери качества. Полтора часа беспрерывного "синхрона" (международные нормы столько не позволяют, но нам плевать) в душной тесной душной кабинке, и уже к середине первого дня я был совершенно убит. Благо на втором заседании меня должен был сменить коллега.
Я вышел на балкон, закурил сигарету и с наслаждением затянулся, глядя на плещущиеся морские волны.
— И с каких это пор ты куришь? — услышал вдруг я знакомый, но забытый голос.
Я обернулся. В двух шагах от меня стояла Розочка. Я удивился, что эта внезапная встреча не вызывает во мне никаких чувств.
— Привет, — сказала Роза и улыбнулась.