Напрямую спрашивать жену он не станет — все равно не признается. Дядю — тем более нельзя. Остается только следить. Вот, например, завтра… если неожиданно вернуться… Благо, дядя обычно разрешает входить к себе без стука. Так что надо вернуться, дождаться пока она к нему пойдет и ворваться самому. Что делать дальше Прохор не думал. Главное застать в нужный момент, а там видно будет. Лишь бы прислуга не доложила, что он снова появился в доме.
*****
Объяснение Прохора удовлетворило полностью, а так же обещало весьма приятное времяпрепровождение. Теперь он и сам заторопился, всю дорогу тщетно пытаясь вспомнить как выглядит хозяйка. В памяти почему-то ничего не осталось кроме смутного общего образа. Ну и черт с ним! — мысленно плюнул он на это — Сейчас приедем и посмотрим. Какая, в сущности, разница? Я же помню, что в общем она приятная дама, а подробности мне ни к чему.
Прислуга открыла им дверь без лишних вопросов и сразу куда-то исчезла. Поручик, однако, сам знал куда идти. Безошибочно протащив Прохора по коридорам, он толкнул одну из дверей, оказавшуюся незапертой. Это было похоже на спальню. Посередине огромная овальная кровать, недалеко от нее столик и два кресла. Шкафы и прочая мебель теснились вдоль стен. Судя по количеству разнообразных пузырьков, флакончиков и баночек, расставленных на всех подходящих для этого поверхностях, спальня была женской. Прохор поднял глаза к потолку. Прямо над кроватью находилось немаленькое круглое зеркало. Представив, что и как в нем должно отражаться, он пообещал себе, как только вернется домой, повесить в спальне такое же. Как к этому отнесется супруга он даже не задумался.
Кроме них двоих, в комнате никого не оказалось.
— Сейчас придет. — пояснил поручик озирающемуся по сторонам Прохору, подталкивая его к креслу. — Садись пока тут.
Ждать пришлось недолго. За дверью простучали легкие шаги и в спальню вошла хозяйка. Парни вскочили. Женщина внимательно оглядела обоих и, видимо, оставшись довольна увиденным развязала пояс халата. Сам халат полетел в сторону, оставив хозяйку в невесомом, прозрачнейшем пеньюаре, возбуждавшим даже больше чем просто обнаженное тело. Впрочем, пеньюар отправился вслед за халатом.
— Чего стоишь!? — толкнул поручик Прохора, одновременно другой рукой стаскивая с себя одежду.
Прохор очнулся и тоже кинулся раздеваться. В хозяйке его поразило не столько то, как легко она обнажилась при незнакомом мужчине, не ее восхитительные формы, а то, что между ног у нее все было начисто выбрито. Поэтому сейчас Прохор, раздеваясь, жадно разглядывал между ее слегка расставленных ног то, что раньше изучал только наощупь или сквозь пелену волосков.
Хозяйка села на краешек кровати и продолжала рассматривать их, полностью раздевшихся мужчин со смешно покачивающимися торчащими вперед и вверх членами, медленно поглаживая себя между ног. Прохор недоумевал — чего они ждут, но поскольку поручик тоже ничего не предпринимал, стоял смирно.
В коридоре вновь послышались шаги, на этот раз тяжелые мужские. Хозяйка, услышав их, забралась на кровать полностью и улеглась на спину, раскинув полусогнутые ноги. Пока Прохор соображал что бы это значило в комнату вошел мужчина.
Лет под шестьдесят, грузный, закутанный в халат, тотчас же узнанный Прохором как супруг той самой дамы, которая сейчас лежала на кровати, поблескивая влагой между приоткрывшихся половых губок. Пропали! — пронеслось у парня в голове. Член моментально повис и даже съежился. Прохор приготовился к скандалу, прикидывая, как бы половчее схватить одежду если придется спасаться бегством. Мужчина, однако, с интересом оглядел их, хмыкнул, заметив Прохоровы безжизненно висящие причиндалы и уселся в одно из кресел.
— Не бойся… — тихо шепнул Прохору поручик — муж обо всем знает. Просто сам ее удовлетворить уже не может, потому и позволяет ей иногда поразвлечься с кем-нибудь. Но с условием, что будет на это смотреть.
Женщина приподняла голову и поманила их пальчиком. Заждавшийся этого поручик быстро взобрался на нее сверху. Она поправила его член и он медленно, явно для того, чтобы зрители имели возможность все разглядеть, опустился, входя в нее. Прохор понял, почему все было тщательно выбрито. Так проникновение было видно во всех мельчайших подробностях. Солнечные лучи, падающие из верхней, незашторенной части окна, попадали точнехонько в промежность, ярко освещая раздвигаемую членом розовую щель.
Мужчина в кресле распахнул халат, под которым ничего не оказалось, и мял свой вялый отросток, другой рукой перекатывая в ладони мошонку. Прохор занялся тем же самым, пытаясь привести член в боевое положение. Впрочем, пока в нем нужды не было. Поручик азартно дергал тазом, с громкими шлепками вгоняя член, женщина постанывала, обнимая его ногами, а ее супруг громко сопел, продолжая безуспешно массировать свое хозяйство.
Пара на кровати сменила позу. Женщина легла набок, лицом к наблюдателям, поручик же оказался сзади нее. Придвинувшись, он приподнял ее ногу повыше и изогнувшись вошел в нее в таком положении. Ни быстро двигаться, ни глубоко вставить у него теперь не получалось, зато зрителям было видно абсолютно все. Член мужа начал подавать признаки жизни, напоминая уже не вялую тряпку а некое подобие полового органа. У Прохора стоял колом. Не в силах прекратить мастурбировать, он понял, что так и кончит прямо сейчас от собственной руки.