Попка уже была довольно хорошо и равномерно исполосована. Струйка между ног перестала течь. Я решил, что до тридцать шестого, восемь ударов я нанесу по левой стороне, и восемь по правой, чередуя их между собой. Оставшиеся десять самых сильных нанесу поперек. Пять стоя справа и пять стоя слева. Поделив ее попку таким образом, я приступил к задуманному. Вынул третью розгу нацелил ее повдоль и принялся пороть Ирку.
*****
— Съ-юить… Ирина дернулась и промычала с закрытым ртом.
Я вновь взмахнул розгой и обрушил ее на левую ягодицу.
— Съ-юить…
— -М-м-м-м… мм
— Съ-юить… Таким же образом и с тем же эффектом я ожег правую ягодицу.
— Съ-юить… Хлопок поперек сверху.
— М-м-м-м… мм…
— Съ-юить… Хлопок поперек снизу.
— М-м-м-м… мм…
— Съ-юить… Съ-юить… Два удара вдоль по левой ягодице.
— Съ-юить… Съ-юить… Два удара вдоль по правой ягодице.
После этого удара Ирка беззвучно заплакала.
— Съ-юить… Тридцатый удар пришелся посередине.
. И теперь после каждого свиста розги и шлепка о голую попу раздавался вскрик.
— Съ-юить… -Ай-ай-ай… .
— Съ-юить… -А-а-а-у-у-у…
— Съ-юить… -А-а-а-ааа…
— Съ-юить… -Оо-оо…
— Съ-юить… -Ай-ай-ай…
— Съ-юить… -Ой-ой-ойо… С… С. . С.
После тридцать шестого удара она заревела в голос.
— Тебе осталось всего десять, но каких!
Я нарочно медленно вынимал четвертую розгу.
Зная что теперь можно говорить и кричать она принялась умолять.
— Мой г-г-оспо-о-один, пожа-алуйста, не на-адо. Я про-ошу прощения. Я буду…
— Съ-юить… Раздался свист, затем хлопок и четвертая розга ужасно обожгла задницу.
— Раз!
— Ай-ай-ай.
— Миленький мой господин, пожалуйста-а-а-а
— Съ-юить…
— Два!
— Оа-ааа-а…
Ее тело изогнулось, веревки впились в кожу.
— Съ-юить…
— Три!
— Аа-ааа-а-а-а-а-а-а-а-ааа-аа-аа!!!!
И опять она взвилась от боли, будто пытаясь взлететь.
— Съ-юить…
Свист и четвертый удар.
— Съ-юить…
свист и пятый.
Она судорожно хватала ртом воздух, набирая его в легкие.
Я перешел на другую сторону.
— Съ-юить…
— Шесть!
— Ай, мамочки, ай-ай-ай… больно!
— Съ-юить…
— Семь!
— О-ооо!!! Прощения!
Она бы могла сказать ключевую фразу "Пощады суке". Но толи забыла ее от шока, толи все-таки хотела дотерпеть.
Раздался свист и розга опустилась на истерзанную попку.
— Съ-юить…
— Восемь!
— Ай-ай-ай. Я все для тебя сде-е-лаю, я буду для те-е-бя самой развратной блядью!
— Пощади! Я буду самой лучшей шлюхой для тебя!
— Съ-юить…
Она все таки помнила ключик и видимо находясь на грани выкрикивала нечто похожее, чтобы психологически себя обмануть.
— Девять!
— Ай, ай-ай-ай… Моя по-опочка горит!
— Съ-юить…
— Десять!!!
— Ай-а-а-а-а-а-а—а-ааа-ааа!
Ирка дико рванулась в веревках. Ее шикарная задница была отлично выпорота. Особенно хорошо были заметны последние штрихи. Они еще не набрали такого яркого цвета как остальные, зато выделялись выпуклой фактурой. Я с удовольствием провел рукой по горячей попке. Не утруждая себя развязыванием веревок, я просто срезал их. Ирка сползла по лавке. Ее еще трясло от рыданий. Всхлипывая она ползла ко мне на коленях по луже собственной мочи, одной рукой поглаживая попку.
— Вытрись грязнуля!
Я бросил ей полотенце. Она вытерлась, подползла ко мне на коленях, поцеловала розгу только что истязавшую ее. Поцеловала руку поровшую ее. Я взял ее за подбородок и она подняв вверх полные слез глаза, взяла в рот мою торчащую красную залупу. Видимо порка пошла ей на пользу. Она отлично научилась сосать за время наших давешних встреч и теперь показывала все свое искусство. Ласкала головку языком, нежно перебирала губками по стволу члена, всасывая его в себя. Щекотала язычком яички. Заглатывала его до основания и при этом давилась им в горле, но все равно продолжала ублажать меня. Я решил отблагодарить ее старания. Вынул член из ее рта, провел по щеке.
— Становись раком, сука!
Долго уговаривать ее не пришлось, она была просто в восторге. Эти грубые слова звучали для нее как музыка, как высшее поощрение и награда! Она встала на четвереньки раздвинула ножки, прогнулась в спинке и с готовностью приподняла задик. Тут я увидел, что с ней творилось. Она уже видимо давно текла, наверное, начала еще во время порки, пока она не стала чересчур сильной. Выделения скопились у входа во влагалище, а затем мо время минета она снова возбудилась. Свежие соки блестели на поверхности губ поверх подсохшей смазки. Прямо помада с блеском. В щелке тоже видна была жидкость. Зрелище было крайне аппетитным. Я нацелил член в ее мокрое горячие влагалище, немного развел в стороны его створки и моя залупа заскользила внутри. Влагалище сочно зачавкало. Начав с не больших толчков, я разогнался теперь драл ее беспощадно. Яйца хлопали по недавно выпоротым ляжкам. Она стонала и выгибалась как кошка. Минут через пять подобного марафона, она бурно обкончалась затрепетав на члене. Ее тело начало растекаться в моих руках. Я вынул член и совсем легонько хлопнул ее по попе, прогнув в спине. Затем засадил снова. Она принялась мне подмахивать, сначала лениво, но затем все азартнее.
Я провел рукой по промежности снизу вверх, поднялся до колечка ануса и слегка помассировал его пальцем.
— О-о-о!!!
— Ты хочешь что-то сказать?
Она говорила, толчками насаживаясь на член.
— Да, вы-е-би ме-ня в по-п-ку!
Это была ее давнишняя слабость. Когда ей было лет 17, один парень трахал ее только в зад. Оправдываясь тем, что таким образом он не изменяет другой девушке. Отношения просуществовали довольно долго, но в конце концов распались. Осталась привычка и разработанная попка. Что ж сегодня она это заслужила. Я вышел приподнял член повыше, раздвинул ягодицы и надавил.
Она восторженно застонала. Я примеряясь сделал несколько маленьких толчков, прошел маленькую преграду и вонзившись по самые яйца замер. Было хорошо… Затем наращивая темп принялся драть Ирку в жопу. Она застонала и задергалась. Вскоре я уже перестал замечать ее судороги. Она видимо еще пару раз кончила. С остервенением я пялил ее в анус стремясь к своей цели. Сегодняшних впечатлений было много, я чувствовал как нарастает во мне приятная волна. Перед финишем, я немного снизил темп, чтобы растянуть удовольствие, а затем взорвался в ее очке распирая попку изнутри. Я бил хорошим напором, извергаясь очень бурно и бился в сладких судорогах. Видимо предчувствовав это Ирка, напротив нарастила темп и видимо желая еще сладенького неистово насаживалась на мой торчащий член. Мое возбуждение понемногу спадало, по телу растекалась сладкая истома. Член уже начал терять твердость, но тут Ирка вновь затряслась, застонала и громко выкрикнув:
— О-о-ооо…
Насадилась на член по самый черенок и замерла, сладко подергиваясь…
Уже через двадцать минут она снова сосала мой член, стоя на коленях у печи. А я засчитывал ей первый миньет из тысячи, которую она мне должна по договору.