[предуведомление к читателю: поскольку произведение значительно переросло рамки "эротического рассказа", дальше здесь будут только главки соответствующего содержания. а их процент по мере развития сюжета становится все меньше, увы. если кому вдруг захочется связный текст, со всеми событиями и персонажами — добро пожаловать в личку:) ]
***
Костик мялся перед дверью, держа палец над кнопкой звонка и периодически его отдергивая. Нажимать было страшно. В качестве оправдания он в сорок шестой раз перебирал в уме варианты ударной фразы, с которой надо начать разговор. "Нель, я тебе хочу кое-что сказать, не убивай меня только". "Нель, я про Катьку поговорить хотел". "Нелли… "
— Ну заходи уже, что ли? Или ты тут стихи сочиняешь? Стоит, бормочет чего-то на полподъезда… знаешь, как в глазок прикольно выглядит? — Нелька ухмылялась, прислонясь к открытой двери. Руки сложены на груди, коса до пояса, короткое домашнее платье. Лисенок, родная, хорошая…
Все заготовки разметало в мелкий мусор. Костика хватило только на то, чтобы чинно зайти в квартиру, дождаться щелчка замка — и уткнуться хозяйке лицом в плечо, зажмурив глаза и бормоча бессвязно.
— Кот ты мой, кот. Соскучился? — Нелька гладила его по спине, лохматила волосы. — А я знаешь как соскучилась? Волком вою уже. Волчицей. Коот. Хороший мой гулена. Боялся ты, да? Думал, я тебя выгоню? Дурик, куда я без тебя? Никуда уже. Тоже думала — не пущу, выгоню к черту, а потом как представила, как завыла… Ты мой, котяра. Я тебя никому не отдам, ты мне вот так нужен, вот так, — мягкие руки на миг обхватили и прижали пацана изо всех сил. — Не бойся, кот, все уже, все хорошо. Дай я тебя поцелую. Ой, мокрые! Ты тоже умеешь плакать, да? Солнышко мое, чудо. Любимый.
— Лис, я без тебя не могу вообще. Даже не знал, что так бывает. Нелька. Лисенок. Лиска. Не отпускай меня больше, я свихнусь нафиг. Лапа, лапка…
— Не отпущу, кот. Обещаю. Тихо, тихо, котяра! Уронишь! Обоих нас. Тише, ушастик. Тише. А у меня для тебя сюрприз. Поверни голову. Нет, в другую сторону. Узнаешь?
Катька смотрела, как в трансе. Одно дело — знать головой, и совсем другое — увидеть, как оно на самом деле. Она и не ожидала, что это настолько больно.
Тик осторожно высвободился из Нелькиных рук и подошел к девочке. Взял ее ладонь в свою — она вздрогнула, глядя на него недоверчивым уличным щенком. Он снова обернулся:
— Лис, мы на кухне поговорим, ладно?
Провел оцепеневшую младшую сестру в кухню, усадил осторожно, сделал успокаивающий жест старшей, и закрыл дверь.
— Ну что, зверята? Как полагаете, получится у нас… зимовье?
Уже почти пришедшая в себя Катька хмыкнула и пробурчала:
— Еще одна такая сцена, и получится убийство в состоянии аффекта. Двойное, причем. Нельк, я серьезно, это охренительно тяжело, оказывается.
Хозяйка дома устало вздохнула:
— Ну Кать, а что ты хотела? Я в общаге таких сцен насмотрелась — не дай боже. И стульями били, и с ножом бросались. Девки, между прочим. Все мы люди, все мы обезьяны, верно?
— О. Это будет мое последнее слово на суде, если что. Короче, если мы с тобой его, — жест в сторону Тика, — собираемся делить, то надо как-то с этим решать. Может, он и решит? А, Тик?
Тот скривил рожу.
— Слушайте, что вы дурью маетесь? Не поделите же все равно. Сейчас договоритесь, а потом так и так будете друг друга грызть. И ты, Нелька, тоже. Нереально, вообще. Один на двоих… на двух — никак…
Помолчали. Потом Нелли осторожно подала голос:
— А чтобы "как"? Есть идеи?
Тик посвистел сквозь зубы, потом задумчиво произнес куда-то в пространство:
— А вот если две на одного…
Сестры переглянулись непонимающе. Катька слегка пожала плечами — мол, не врубаюсь. Нелька пошевелила губами, повторяя про себя сказанное, прищурилась, наклонила голову, будто прислушиваясь. Потом внезапно вздернула брови и заулыбалась:
— Ах ты хитрюга. Вместо "мой" — "наш", да? Вообще не делить? Всё втроем?
Пацан ухмыльнулся: