— Помнишь случай с троллем? А когда ты почти набросился на меня, отпихивая в сторону?
Рон, по правде говоря, не мог вспомнить, чтобы кого-то отпихивал. В его памяти тот случай давно превратился в расплывчатое цветное пятно.
Глаза Гермионы блестели в тускло-зелёном свете волшебной свечи.
— Я помню. Мне это надолго запомнилось — тот случай, показавший мне, что, несмотря на всё своё волшебство и весь… ум, я тем не менее могу быть бессильной. Позже, лёжа в постели и закрыв глаза, я неоднократно представляла себе, что было бы, если бы вы — Гарри и ты, Рон, — пожелали в подобной ситуации как-либо воспользоваться своим физическим преимуществом?
Щёки Гермионы заалели. Дыхание её стало неровным.
— Лежала и представляла себе, как… — она на несколько мгновений почему-то замолчала, опустив взгляд. — Как ваши пальцы… срывают с меня одежду. Как один из вас понуждает меня встать на четвереньки… а другой… другой…
Гермиона вновь замолчала.
Рон вдруг поймал себя на том, что не дышит, настолько его захватили её слова. Его подруга меж тем внезапно подняла голову и перехватила его взгляд.
— Эй, Рон, — она облизнула губы. — Да тебе ведь хотелось бы проделать это со мной.
— М-мне? . .
Рону опять показалось, что его голос подменили чужим.
— Нет, мне, — насмешливо передразнила она его. На миг почти превратившись в прежнюю Гермиону. — Кто-то тут рассказывал… о том, что заставил бы меня сделать, коварным способом, путём удара в спину, — вкрадчиво добавила она. — Только я всё-таки не до конца поняла… что и как я должна сделать.
Гермиона встала.
Насмешливо глядя Рону в глаза, она сняла с плеч мантию и повесила её на спинку стула. У Рона не было ни малейших внутренних сил её останавливать.
Белая обтягивающая маечка отправилась следом.
Пальцы Гермионы Грейнджер задумчиво застыли на пуговице джинсов.
— Значит, ты заставляешь меня, — с лёгким придыханием выговорила, почти прошептала она, — путём шантажа… встать обнажённой перед тобой на колени. — Пальцы её наконец справились с пуговицей на брюках. Язычок молнии стремительно скользнул вниз. — Значит, я встаю перед тобой на колени… — Гермиона сделала шаг вперёд, затем ещё один, высвобождаясь из упавших брюк. Рон был настолько парализован волнением, что даже не обратил особого внимания на отсутствие нижнего белья. — Что дальше, Рон?
В интонациях её звучали мёд, нега, насмешка и нетерпение сразу. Язык Гермионы вновь пробежал по её верхней губе.
Рон медленно встал, ощущая, что его шатает, что у него будто бы даже чуть ли не темнеет в глазах. Чересчур уж сильно отлила кровь от мозга, что ли?
Рука его потянулась к застёжке собственных брюк.
Глаза Гермионы расширились.
— Ого, — вновь скорее прошептала, чем произнесла она. — Значит, вот куда мне придётся… — она опять облизнула пересохшие губы, — поцеловать коварного шантажиста.
Рон беззвучно застонал от одного касания её губ.
— Мммм, — Гермиона чуть приоткрыла губы. Меж ними показался поблескивающий краешек языка. — А если так? . .
Рон завёл руки за спину и что есть силы вцепился ими в край письменного стола, чтобы не упасть.
— Как сладенько.
Губы и язык, но всё больше язык Гермионы Грейнджер творил с ним невероятное, производил с ним непередаваемое, что нельзя было повторить с помощью какого бы то ни было волшебства. Со старанием прилежной ученицы — а ведь действительно прилежной, разве в ином её можно было когда-нибудь обвинить? — она играла губами и языком с "волшебной палочкой" Рона, выводила вокруг причудливые узоры и извивы, щекотала дыханием его кожу и временами нежно покусывала самый тоненький краешек.
Рон застонал открыто.
Ускорив подрагивания язычка почти до сверхчеловеческих ритмов, Гермиона приняла в свой ротик волшебную палочку Рона почти до предела, практически целиком, позволяя ему практически ощутить собственной кожей мягкую упругость её нёба.
— Герми…
Рука его метнулась вниз, к голове Гермионы, её пушистым волосам. Язык её тем временем начал метаться просто с сумасшедшей скоростью.
Рон откинул голову назад, чувствуя испепеляющий взрыв пламени внизу.
Выплеск.
— Гермио-о-о-она…
Затем — ещё один.
Этот выплеск был жарче и пламенней предыдущего. Пальцы его на шевелюре Гермионы непроизвольно сжались.
Видимо, после первого выплеска Гермиона чуть отстранилась — инстинктивно или с преднамеренной целью. Выпрямив голову вновь, шумно дыша и не до конца ещё понимая, на каком свете находится, Рон увидел стекающие по её щекам жирные белые капли.
Перехватив его взгляд, Гермиона улыбнулась так, словно всё произошедшее было очень смешной шуткой.
— Ну что, я думаю, внеучебная часть на сегодня закончена? — И она облизнулась, очистив губы от пары потёков. — Признаться, я и не предполагала, что приглашение помочь с прикладными таблицами Каббалы обернётся такой коварной подменой предмета занятий.
Она сдвинула брови:
— Рональд Уизли, как вам не стыдно?