Вошла бледная Мара. Вовка повернулся к ней с налитым, подъятым членом, который хищно подергивался, и подумал: "Как бы в обморок не грохнулась по старой памяти".
— Здравствуй, Вова. Что это вы затеяли?
— Да вот я хочу трахнуть Ирку, а она упирается. Я дал ей в лоб и привязал к столу.
— Да ты что! Так нельзя!
— А как можно? Когда твой папа хочет твою маму, он что делает?
— Ой, по-разному, — сказала Мара, понемногу успокаиваясь. — Когда он ее хочет, он может завалить ее где угодно: в гостиной за обедом, в ванной за стиркой, на кухне за готовкой — содрать трусы и: тут все, от начала до конца.
— А дети? У вас же много детей?
— А дети смотрят.
— Какое скотство! — подала голос связанная Ирка.
— Почему? Просто дети, видя все это, понимают, что в этом нет ничего стыдного. Вот ты лежишь на столе, ноги широко раздвинуты, клитор напряжен, и тебе не стыдно.
— Жду, когда ты меня полижешь.
— Я? А Вова?
— А Вовка не хочет лизать. Он хочет сразу туда.
— Хорошо, я полижу твой клитор: только:
— Только ты сама разденься, — сказал Вовка. А то ты мне все загородишь, и у меня ничего не получится.
Мара быстро разделась и, высоко задрав худенький задок, кинулась лизать Ирку, которая застонала под таким напором. Вовка неспеша подошел к Маре и взял ее за аккуратные булочки, потом спустился чуть пониже и двумя большими пальцами раздвинул покрытые легким пушком большие губы. "У Сунь все было понятней, вот одна дырка, вот другая" , — подумал Вовка, прислоняя свой набухший член к мариному влагалищу.
— Вова! — закричала Маара. — Ты что задумал?
Но было уже поздно. Вовка решительно вдвинул фиолетовую головку в малые губы и застыл. Застыла и Маара, прислушиваясь к новым ощущениям.
— Ты лижи, лижи, — застонала Ирка. — Мне хорошо!
— А мне: не знаю: Вова, ты глубоко не входи, а то больно.
Но Вовка вдвинул свой член еще миллиметров на пять и снова застыл.
— Вова, хватит, а то порвешь!
И Вова остановился, аккуратно вытащил свой член и плюхнулся на диван. Начало оживления Мары было положено. Мара быстро долизала Ирку до оргазма и села на диван, положив ногу на ногу.
— Вова, ты чего хотел?
— Тебя.
— А она зачем?
— Тоже для тебя.
— Да отвяжите же меня, — взвыла Ирка. — Я давно уж кончила.
Ее дружными усилиями отвязали, и они, уже втроем, уселись на диван. Вовкин член все еще торчал, подергиваясь и требуя разрядки. Девчонки подрочили ему по очереди, и Вовка тоже кончил. Не кончила сегодня только Мара. Она же первой и заговорила.
— Вова, что ты скажешь?
— Хорошо! — сказал Вовка.
— Это понятно! У меня там как?
— У тебя? — сказал Вовка, переведя дух. — У тебя все нормально, только узко очень и сухо. Со смазкой надо, с маслом каким-то.
— У Сунь как было? — продолжала допытываться Мара.
— У Сунь даже слишком широко для меня, и смазки было полно, но она сузила влагалище, и все закончилось здорово.
— Я бы тоже так хотела! — вдруг мечтательно сказала Мара.
— Поможем. Ир, поможем?
— Конечно!
— Только без спектаклей! — погрозила Мара пальцем, и братство дружно рассмеялось.
— Так что Мара? — спросила Ирка, поглаживая соски, когда за Марой закрылась дверь.
— По-моему, у нее все будет хорошо, — ответил Вовка. — Так тебя полизать?
— Уроки "полижи". Контрольная завтра.
Вечером братство снова собралось на диване. Обнаженные, они рассматривали бутылки и баночки, которые приготовил Вовка. Жидкое масло для швейной машинки Марой было сразу отвергнуто, а вот вазелин без запаха ей понравился.
— Вова, когда ты намажешь свой член вазелином погуще, он встанет?
— Он встанет и без вазелина.
— А от меня-то ты чего хочешь добиться?
— Хочу разбудить твой "правильный" вагинальный оргазм. Я бы мог воспользоваться иглотерапией, но хочу вначале попробовать естественный путь. Да и удовольствие получить не лишне. Думаю, Ирка тебя сначала полижет, а я намажу свой член.
Ирка завалила Мару на себя и начала обрабатывать ее маленькие грудки, приговаривая ласковым голосом:
— Ах, какие симпатичные грудочки! Какие красивые кружочки! Какие замечательные розовые сосочки! Ням-ням! Так бы все и съела! Вов, а можно их немного покусать?
— Можно, только очень аккуратно.
Мара застонала, но, похоже, не от боли. Еще один маленький шажочек, обрадовался Вовка.
— Маара, приготовься, сейчас я введу тебе палец.
— Двадцать первый, что ли. Так бы и говорил — член.
— Нет. Средний палец правой руки. Буду искать точку G.
— Это что еще?
— Это точка максимального удовольствия. Ты это должна почувствовать.
Да и я тоже, подумал Вовка.
У Мары во влагалище было горячо и сухо. Вовка продвигал палец, намазанный вазелином, осторожно, стараясь ногтем не повредить нежную поверхность. Он искал точку G, покрытую сетью нервов, капилляров и, на ощупь, более шершавую. Вовкин палец неожиданно уткнулся в нежное препятствие.
— Вова: это — девственная плева: Я пыталась ее растянуть, но:
Голос Мары прерывался тяжелыми вздохами. Кажется, у нас кое-что все-таки получается, подумал Вовка, но тут он нащупал точку G. Она была чуть шершавее, чем окружающая ее слизистая, и находилась на передней стороне влагалища сразу за девственной плевой. Мара дернулась.
— Ой, Вова, это:
— Это то, что надо!
Вовка вытащил палец, внимательно осмотрел его на предмет крови (крови не было) и, щедро обмакнув в баночку с вазелином, ввел во влагалище уже уверенней, а нашарив точку G, начал гладить ее, наращивая скорость и давление. Вскоре Мара запыхтела, заойкала, заайкала и, содрогнувшись, свалилась с Ирки на диван рядом с ней. Ноги ее были расставлены, взгляд блуждал где-то далеко, а из влагалища медленно вытекала то ли смазка, то ли вазелин, расплавленный горячим Мариным телом.
Когда Маара немного отдохнула, Вовка спросил:
— Ну, как?
— Тогда было острее и ярче, сейчас теплее и глубже. Но я должна понять сама.
Ее лицо и грудь светились розовым, и временами она еще отдувалась, вскоре оделась и пошла. Вовка догнал ее в прихожей и тихо спросил:
— Я могу рассказать твой секрет Ирке, если она спросит?
Мара странно посмотрела на Вовку и ответила:
— Можешь. Теперь ты можешь все.
И крепко поцеловала его в губы.
Вовка вернулся к Ирке. Та смерила Вовку оценивающим взглядом и спросила:
— А у меня ты можешь поискать точку G? Может, ее удалили тогда?
— Думаю, что она на месте. Впрочем, сейчас поищем вместе. Вовка обмакнул торчащий член в вазелин и вогнал его в Иркино широкое влагалище, подвинув девушку за бедра к краю дивана. Точка была на месте, Вовка особо не аккуратничал и, вскоре оба кончили. Вовкин член затрепетал у нее внутри, она затрепетала в вовкиных объятиях и, едва отдышавшись, спросила:
— Ну, как? Со мною было лучше, чем с Маркой?
— с Маркой было интересней и сложнее, а с тобой — проще, но по-настоящему. И потом, палец — это вам не член. И его член, как бы в ответ, слабо дернулся.