"Глаза у меня кошачьи, но зубы там не растут, — думала девушка, тщательно проверяя себя пальцем, — интересно, почему, если потереть пальчиком там, тело пробирает дрожь, а потом как вспышка молнии и очень-очень сладко?" Надо сказать, что после того открытия под луной, Джейн почти каждую ночь, проверяла, не растут ли там зубы, и находила в этом свое, совсем не детское удовольствие.
Красное вино и горячая вода заставили кровь быстрее бежать по жилам.
— Неужели это мои груди? — Прикоснувшись к влажным холмикам куском холстины, служившей полотенцем, Джейн почувствовала приятную тяжесть внизу живота. — Как же так получилось, что я вот так переродилась?"
То ли от прикосновения ладони, толи от непонятных желаний, груди налились соком и набухли и слегка приподнялись, чем привели свою обладательницу в изумление. Изучения самой себя было прервано появлением стуком дверь.
— Открывай, дочь греха! — Даже по голосу было понятно, что дед рассержен.
"Похоже, на меня навели-таки сглаз! — думала купальщица, открывая засов, — что же теперь будет?"
Карл хлопнула дверью так, что весь домик затрясся, девушка поняла, старик рассердился не на шутку.
— Поганка! [Ругательство в оригинале было крепким и совсем не литературным — прим. переводчика] — Карл запер дверь и строго посмотрел на внучку. — Ты опять все испортила! Ну, что ты сделала с испанским окороком? Ты что, забыла, что сэр Шелли, наш хозяин, имеет право виселицы, дарованное самим королем? [в средние века крупные феодалы, имели право судить своих подданных и даже казнить их — прим. переводчика].
Джейн поняла, что предстоит очень неприятный разговор: она не предупредила деда о том, что начались женские проблемы, а подошла к окорокам. Теперь, судя по настроению деда, возмездие будет быстрым и очень суровым. [Поверье о том, что женщина во время месячных портит вкус ветчины, продержалось в Англии до середины девятнадцатого века! — прим. переводчика. ]
— Дед, — внучка попыталась возразить строгому воспитателю. — Ну, где мы можем взять черную настоящую свинью? Ну, нет их в Англии!
— Да не свинье дело, а в тебе грешной! — Карл, ничуть не стесняясь того, что из одежды на теле внучки всего лишь кусок холстины, — больно схватил Джейн за ухо. — Почему ты не предупредила меня о месячных? Что скажет сэр Шелли, когда попробует окорока?
Карл, конечно, понимал, что изменить породу свиней они с Джейн не в силах. Теперь мужчине просто требовалось выместить обиду.
— Запомни, — Карл тяжело дышал, он не выпускал уха внучки из крепкой руки, — испанским окороком "подкрепляли плоть" многие сильные духом люди! Конквистадоры, моряки, монахи, монархи — все любят хамон! А ты его портишь женской сущностью!
"Будет бить! — Сердце Джейн замерло, потом учащенно забилось. — А может, простит?"
— Умоляю, не надо меня мучить, — взмолилась она, и голос ее теперь сорвался от страха на хрип. — Я ни больше не буду… Дедушка, милый, пощади!"
К сожалению, Карл был слишком зол, чтобы прислушиваться к мольбам внучки.
"Влипла! Это наказание мне за грех, что я вытворяла со сковородкой! — поняла Джейн. — Боже, как стыдно! Ведь я почти совсем взрослая, а он все считает меня маленькой и достойной порки! Ведь едят хозяева окорока и только хвалят!"
— Наш окорок, не только лакомство, которое в течение многих месяцев и даже лет сохраняет свои качества! — Дед продолжал ругаться. — Не даром говорят, что учить женщину готовить, только даром терять время! Ты нарушила запрет и теперь вся партия окороков стухнет, а нас вздернут на ближайшем дереве!
— Я не хотела… — Девушка жалобно захныкала. — Ну, положили чуть меньше чеснока. Стухнуть он все равно не успеет. Хозяин не будет месяцами его хранить! Кто же знал, что месячные начнутся у меня раньше срока? Ну, кто заметит, что он не такой? Съедят по пьяному делу и еще попросят! Деда, ну, отпусти!
— Ты еще оправдываешься? На протяжении полутора тысячелетий испанцы создавали хамон, и прославились с его помощью в гастрономической истории Европы! — Дед больно сдавил ухо внучки пальцами. — А ты, что сделала ты? Я шкуру с тебя спущу!
** Глава вторая. Трагедия по пьесе Инкуба
"Свойство женщин — плакать. Лгать и обманывать. Нет ничего удивительного в том, что вследствие лукавых происков дьявола даже ведьма заплачет… Ведьма способна навести порчу не только прикосновениями, но и дурным глазом и словом. Во время допросов под пытками они особенно способны к околдовыванию, как это видно из практики. Нам известны случаи, когда ведьмы, взглянув первыми на судью и заседателей приводили их в такое состояние, что сердца их теряли свою суровость по отношению к обвиняемым и последние впоследствии были выпускаемы на свободу… "
Инститорис и Шпренгер [Молот ведьм]
"В свое время я собственноручно заколол любовника ее матери, — подумал Карл, — за то, что он обрюхатил мою дочку и отказался жениться, но, похоже, я был не прав! Без Инкуба тут не обошлось!" [Инкуб — порождение тьмы, соблазняющее женщин. От этой связи рождаются демоны и ведьмы — прим. авт. ] Ну, разве я мало молился и каялся? Почему проклятие нашего рода не миновало ее?"
Он даже не догадывался, насколько близок к истине!
— Дедушка! — Из глаз внучки потекли слезы, сердце отчаянно колотилось, в пойманном крепкими пальцами ухе стоял звон… — Отпусти меня! Больно!
— Грех-то, какой! — Дед разжал пальцы, невольно залюбовавшись внучкой. — А теперь принеси ремень! Одеваться не надо!
Понимая, что сейчас произойдет, Джейн поплелась исполнять приказание. Заслуженный дедушкин ремень длинный, толстый и очень страшный на вид, висел на крючке, скучая без дела вот уже целый месяц. Две крючка в пряжке придавали ему сходство с головой сказочного дракона, готового прокусить нежное тело до крови. Впрочем, пряжкой дед не пользовался, а складывал ремень вдвое.
"А хороша же у меня внучка, — дедушка вздохнул, вспоминая свою бурную молодость. — И в кого она такой красавицей уродилась? Бедра, не худые и не толстые, да и сама она не бледная кухарка, а пышущая юным здоровьем и жизненной силой аристократка! Нос прямой как у римлян, не то, что курносые носы англичанок!"
— Не надо меня бить! — Для повзрослевшей Джейн, стоять обнаженной дедом было просто инквизиторской пыткой… [Такая пытка, с раздеванием, детальным осмотром действительно использовалась Инквизицией — прим. переводчика. ]
На подгибающихся ногах она пошла за ремнем. Ей вдруг стало очень стыдно оттого, что дед видит ее повзрослевшее тело совсем без одежды, и она прикрыла руками низ живота.
— Надо, моя маленькая ведьма, — Карл взял ремень и очень строго посмотрел на нее, — надо сделать так, чтобы та раз и навсегда запомнила, что делать окорок во время месячных нельзя! — Его смуглое лицо побелело от гнева. —
А крестик твой где?
Теперь Джейн уже мелко дрожала: огонь в камине ничуть не согревал. Вопрос деда подействовал на девушку, как ушат холодной воды.
— Я его потеряла! — Честно призналась она. — Шнурок порвался!
Щеки девушки окрасились румянцем, глаза блестели, черные волосы рассыпались по плечам, и как невыразимо хороша была в ту минуту внучка.
"Я клялся страшной клятвой своей дочери, что не буду бить Джейн розгами, а на ремень эта клятва не распространяется! — Дед, сев на скамеечку, тяжело дышал, набираясь сил. — К сожалению, я начал сечь дочь, да упокоит Господь ее грешную душу, слишком поздно и на нее донесли инквизиторам! Теперь я один должен воспитывать это чудное незаконнорожденное создание. Ох, грехи мои тяжкие!"
В последние месяцы сердце испанца все чаще и чаще работало с перебоями.
— Сама понимаешь, согрешила и теперь придется наказать!
"Похоже, тучи сгустились над нашей головой. В замке и на кухне сплошные неприятности, — думал Карл, — крест от нее не случайно ушел! Ну да что же поделать?"
"Конечно, не случайно, — подумал Инкуб, демон Ада, незримо присутствующий в домике — я специально прервал свои дела, чтобы получить не только ваши тела, но и души! Без крестика моя задача упрощается! А ты, старик, еще и сам не понимаешь, что станешь игрушкой в моих руках!"