* * *
Женщина в купальнике, —
какая красота!
Из одного предмета
на ней одежда вся.
И слегка откинута
лямка на плече,
Мягко демонстрируя
скрытое в себе.
* * *
Две женщины переплелись в объятьях,
Отбросив прочь мешающие платья,
Как кобры, две упругости свились.
И в судорогах общих наслаждений,
Гонимые волнами ощущений,
К верщинам духа вместе вознеслись.
* * *
Женщины сидели
голыми на сцене,
И смотрели молча
в замеревший зал.
Их глазами ели
зрителе в партере,
Хищно улыбались
зрители в рядах.
Ну зачем вы, бабы,
вылезли на сцену.
Жеребцам из зала
чуда не понять,
Им, что "ботичелли",
что открытка "порно",
Все для них едино,
все для них, — разврат.
* * *
, , Люблю в себе
мужское я начало! . . " —
Так проститка важно отвечала
когда ее спросили напрямик,
Что к ремеслу ее
так тянет и манит.
* * *
С голой грудью, с голым задом,
перед зеркалом стоишь, —
Я тебя такую видел
только в смелых снах,
Малыш…
Ты с улыбкою игривой
трешь упрямые соски,
А я взглядом намекаю, —
мол, пониже забери.
Ниже ямочки пупочка,
ниже края живота,
Где на выбритом лобочке
роза пышно расцвела.
Пусть болтают, что в той розе
только пара лепестков,
Наш цветочек не ромашка
для гаданий про любовь.
Нам ответ и так известен,
время нам на что терять?
Мы прижмемся тесно-тесно,
что б дыханьем общим стать.
Там еще один бутончик
своего момента ждет,
И надеюсь, что вниманье
и его не обойдет.
Где-то там была пещерка,
только дверца заперта,
Мы бутончик приласкаем,
и откроются врата.
И любимый агротехник
нам все двери отопрет,
И экскурсию по саду
нам устроит бог Эрот.
Мы не будем торопиться,
экспонаты обходя,
И успеем насладиться
видом каждого цветка.
А потом оставим запись
в книге памятных гостей,
Что остались всем довольны,
и вернемся поскорей.
Будем часто возвращаться,
и растенья наблюдать,
И со с пестиков-тычинок
будем мы нектар хлебать.
… С голой грудью, с голым задом,
в белой пене кружевов,
Ты лежишь, как Афродита,
повернувшись на живот.
Чтобы не уткнуться носом,
подперла щеку рукой,
И для большего соблазна,