А ещё совсем недавно всё казалось другим. Казалось, было, за что зацепиться. А сегодня: Сейчас казалось, что есть немного на свете вещей, страшнее чем быть не нужным никому. Чем бесцельная жизнь.
3
Ему звонили какие-то люди, что-то говорили о том, что случилось. Он слушал без интереса, клал трубку. А через некоторое время позвонил кто-то и взволнованным голосом попросил обязательно явиться завтра.
Ожидая очередных расспросов о том, что случилось, в помощь следствию, он всё-таки пришел, куда просили. Оказалось, что авиакомпания хочет выплатить компенсацию. Хотя вряд ли хочет, скорее вынуждена, под натиском общественности. По два миллиона рублей за смерть тех, кто был ним и полтора миллиона ему лично. Похороны так же обязались взять на себя: Хотя какие похороны: Их еще даже и не опознали.
И почему деньги за смерть Ольги и Кристины хотят отдать ему? У них ведь есть родственники: По плану мероприятий, он вместе с представителями руководства авиакомпании должен был навестить в больнице ту обгоревшую женщину, оставшуюся без руки. Второго из двух выживших пассажиров.
Она почти вся была вся замотана бинтами и не особо подавала признаков жизни, хоть была жива и в сознании. Разве деньги, пусть и немалые, могли утешить её? Уже уходя, когда основная делегация вышла из палаты, он решил задержаться на пару минут у кровати больной. В палату вошла медсестра, проверила состояние пациентки по приборам. Сказала, что ей сейчас нужно будет вколоть очередную порцию обезболивающего, иначе она просто не сможет уснуть от боли и попросила удалиться. Он попросил еще пару минут, якобы чтобы сказать пару слов женщине наедине. На самом же деле он был там ради другого. Медсестра удалилась видимо за шприцем, ультимативным тоном приказав покинуть палату до того как она вернется.
Он давно искал повод и возможность проверить, не показалось ли ему всё тогда перед взрывом. Обожженная женщина лежала на спине, смотря в потолок, периодически издавая еле слышный стон, и всё время шумно дышала сквозь не шевелящиеся губы.
Он подошёл совсем близко. Не зная, о чем нужно думать в этот момент, провёл руками над простыней, которой было накрыто её обожженное тело.
Провёл еще раз, концентрируясь.
И еще раз.
Безрезультатно.
Видимо, действительно, просто почудилось. Повернул ладони, посмотрел на них. В последний раз направил руки на женщину. И в этот раз почувствовал покалывание в ладонях. И тот самый неяркий белый свет: Представляя в голове здоровую кожу, он проводил раз за разом руками над телом женщины, пока не услышал женские голоса прямо у входа в палату. Он засунул руки в карманы и вышел, с трудом сдерживая ощущение чего-то нереального и восторга одновременно.
Позже он увидел по телевизору в новостях себя, кивающего головой на слова соболезнований менеджмента авиакомпании. А потом увидел сюжет поту женщину, оставшуюся однорукой. Она действительно, по словам врачей за последние пару дней стала быстро восстанавливаться. Необычно быстро. Сейчас находилась в состоянии, в котором должна была бы быть недели через три-четыре. И всё благодаря профессионализму врачей ожогового отделения — резюмировал корреспондент.
А ему не нужно было славы, он даже очень радовался, что женщина ничего не запомнила тогда. Всё, о чём он мечтал, чего так ненадолго смог добиться — быть нужным:
4
Дни шли. У него были деньги, но не было интереса их тратить. Он ходил в супермаркет, покупал простую еду. Постепенно отходил от случившегося. Он не делал ничего, и постепенно стал лезть на стену уже не от горя. От скуки. Отсутствие событий лишь напоминало обо всём: Легче было бы уйти в работу.