И, в козырном порыве перевернув мир навзничь, он оказался сверху.
Они шевелились в такт, полураздавленые тишиной, сбивая с ритма все часы во Вселенной. Орали будильники, астрономы пересчитывали расстояние до звезд, стряхивая ближайшие с окуляров своих телескопов.
Он черным всадником несся на своей норовистой кобыле, из-под копыт летели грязь, пыль, куски мебели, мраморная крошка разбитых вдребезги статуй… Мама, заслоняя уже полмира, вздымалась сзади в немом протестующем крике… Она было страшна, и он скакал все быстрее и быстрее, только бы убежать подальше, навсегда, насовсем, от этого липкого и сладостного кошмара…
Он звал своих пилигримов, но только скрюченные корни колдовского дуба встретили его на месте их последнего привала. И корни эти, равнодушные к земле, выпростались из нее и вцепились в него, вросли с победным чавканьем, поднимая над кроной стаи нетопырей…
Повеяло сыростью, как из погреба. И вместе с сыростью выплеснулось вино — неведомое, горькое, смертельно пьянящее… Сколько лет оно лежало здесь, среди замшелых бочек, дожидаясь первого путника?..
Кобыла гарцевала под ним, недовольная промедлением, и звала вперед, к совсем близкой уже цели… Он вырвал из себя корни вместе с запутавшимся в них сердцем, выбросил пустую бутылку — и понесся вскачь, уже не оглядываясь, уже поняв, что впереди — обрыв и радуясь этому…
…
Оглянувшись, Девочка увидела, что спустился туман. Она испугалась немного, но не стала кричать и звать на помощь. Она была очень храброй девочкой. Она сумела вернуться к берегу сама и ошиблась только на метр или два.
Она не стала кричать даже тогда, когда увидела своего Мальчика и поняла, что он мертв. Она просто накрыла его пледом. После чего улеглась рядом и закрыла глаза.
И совсем не удивилась, когда услышала плеск и почувствовала, как чьи-то пальцы-пилигримы отправились в путь, обходя капли утренней росы и, переходя вброд капли воды из тихого, самого тихого в мире озера.
© Mr. Kiss, Сто осколков одного чувства, 1998-1999гг