В субботу они долго ходили по магазинам. Мама попыталась выяснить у Сереги Танюшкины пристрастия в одежде и обреченно вздохнула: "Эх, мужики…". Косметику она отвергла — нечего молодой девочке намазывать на себя всякую штукатурку, это — для нас, дам, которым за тридцать. С двумя гаками. Наконец, они остановились у витрины с часами и мама показала ему:
— Посмотри, Сережа, как ты думаешь, эти ей понравятся?
— Мамуль, да понравятся сто процентов, но они же дорогие!
— Здесь нельзя жадничать, сынок. Да я и не плачу — я вкладываю, инвестирую!
Часы оказались невероятно замечательными — стильный женский корпус приятно гармонировал со строгим циферблатом, сразу было видно, что это не дешевая вещь.
— Мамуля, ты у меня лучше всех! Я бы сам в жизни никогда бы такое не нашел! Дай, я тебя поцелую!
— Иди уже, жених! — засмеялась мама. — А девочка, должно быть, хорошая, Сережка. У таких родителей должна быть хорошая дочь.
— Очень хорошая, мамуль. — Твердо ответил он.
— Господи, мальчик мой, неужели же ты уже совсем взрослый… Жених, ты же смотри, не забудь купить девочке цветов! Да не вздумай экономить — покупай самые красивые!
В воскресенье Сергей купил самых лучших роз и ровно в пять позвонил в Танюшкину квартиру. Он знал, что ее родители опять в какой-то командировке, что у них будет теплый вечер на троих. Она открыла дверь, на ней было блестящее длинное серое платье под горло:
— Сережка! Какие красивые цветы! Спасибо! Заходи скорее, уже все готово, стол накрыт!
Серега вошел и достал из кармана красиво упакованную коробочку с часами:
— Танюш, поздравляю тебя, а это — для того, чтобы ты смотрела и вспоминала друзей!
Танюшка осторожно развернула упаковку и обмерла:
— Сережа, это ты мне? — Ее глаза расширились. — Сережа, да сколько же это стоит? Ой, что я, глупая, говорю!
Она подошла к нему, положила руки ему на плечи:
— Сереженька, мне такие подарки никто и никогда не дарил. Даже не обещал. Спасибо, милый!
И вдруг быстро дрогнувшими теплыми губами поцеловала его. Серега успел только открыть рот, а она уже тащила его за руку:
— Пойдем скорее за стол, я пока все сготовила — пять раз проголодалась!
На столе было расставлено все такое аппетитное, что Серега сглотнул слюнку. "Вот женюсь на ней когда-нибудь, хорошо будет она меня кормить!" — пошутил он сам с собой. Немного непонятно, почему было накрыто два прибора, он подумал, что, наверное, Маринка задержится и тогда уж Таня накроет и на нее.
— Будьте добры, месье, откройте бургундское! Ой, штопор, штопор, несу, несу…
Серега с удовольствием всадил бурав штопора в упругую пробку, он знал, что его нужно вкручивать до конца, иначе штопор разойдется, как растянутая пружина. Пробка вышла с характерным "хлопком внутрь" и он налил в танин бокал на четверть белого вина.
— Лей, Сережа, лей полный, так хочется вина!
— Танечка! — Серега поднял бокал. — Посмотри на это вино — оно золотое и искристое. Вот такая же и ты для меня — золотая и искристая. Я хочу выпить за тебя, за твое здоровье и твою радость!
Серега выпил полбокала, а она — почти весь:
— Сережка, ешь, ешь, я тут так старалась, попробуй только сказать, что тебе не понравилось! — и сама с аппетитом стала есть.
Они ели, еще выпили, Таня поставила музыку, музыка была инструментальная, очень приятная и он с удовольствием подумал — какой у нее хороший вкус! А вообще — есть ли у нее недостатки? Ведь она красивая, вон как лицо светится, что-то говорит и улыбается, а от улыбки глаза действительно искрятся. Ну и что же, что грудь маленькая, зато какая она гибкая и стройная.
— Сережа, э-эй! Ты где? Ты здесь?
Серега очнулся:
— Давай потанцуем?