Дойдя до своего купе, мы с большим удивлением обнаружили, что в нашем купе поселился новый пассажир. Вернее пассажирка — девица трудно определяемого возраста от 20 до 30. Разложив свои вещи, она попросила нас удалиться, чтобы переодеться. Стоя в коридоре вагона, Олег вдруг замкнулся в себе, задумчиво глядя на проносящиеся столбы за окном. Я, рассчитывая провести оставшуюся ночь с Олегом, тоже загрустил. Весь день прошел в тягостном настроении. Мои попытки разговорить нашу попутчицу, угостить ее вином натыкались на глухую стену. Она, словно не замечая нашего присутствия, заткнув уши наушниками, читала пачку каких-то журналов. Олег, забившись в уголок своей полки, читал книгу. Я, изнывая от безделья, ходил курить в тамбур, заставая при возвращении одну и ту же унылую картину. Поездка, так головокружительно начавшаяся, обещала окончиться не так весело.
Я, решив для себя, что попытаюсь уговорить Олега заняться сексом ночью в туалете, заснул. Однако события последних суток не оставляли меня ни на минуту. Во сне я снова и снова переживал мгновения нашей близости. В короткие периоды пробуждения я чувствовал как мой член, снова налившись желанием, оттягивает ткань одежды. Я отвернулся к стенке, чтобы скрыть эрекцию от нашей неразговорчивой попутчицы. Олег тоже заснул, отложив книгу. Я видел, что его явно тяготит отсутствие возможности остаться наедине.
Вечером я, разбудив Олега, позвал его на ужин. Он, обреченно махнув рукой, снова отвернулся. Сидя в ресторане, я мысленно прокручивал возможные позы для секса в туалете. Их набиралось не так много, да и возможности насладиться сексом в них, откровенно говоря, не было. Олегу, только что открывшему для себя радости однополой любви, скорее всего не понравилось бы это быстрое "совокупление". Я, взвесить все за и против, решил, что хороший отсос должен удовлетворить его. Сам же останусь при своих интересах, напоследок ощутив вкус его молодой спермы. С такими мыслями я вернулся в купе.
Снова расположившись на своей полке, я рассчитывал разбудить Олега глубокой ночью, чтобы осуществить задуманное. Под мерный стук колес я снова заснул.
Я проснулся от осторожных движений в купе. Наша попутчица, сидя на верхней полке, собирала свои вещи в сумку. По частым мельканиям света за окном мы явно приближались к какой-то станции. Меня обдало жаром. Господи, она же выходит! Я снова начал вспоминать все молитвы и проклятия, чтобы больше к нам никто не пришел. Еще одна, последняя ночь с Олегом в пустом купе, просто была нам необходима как воздух. Я, не открывая глаз, следил за сборами нашей пассажирки. Она собрала постель, открыла дверь купе, осветив спящего Олега светом из коридора, вышла к проводникам с охапкой белья. Через минуту, вернувшись, она собрала сумки и ушла, закрыв за собой дверь. Поезд замедлял ход, въезжая на станцию. Я продолжал лежать, ожидая, зайдет ли к нам кто-нибудь из новых пассажиров.
Снова шум в коридоре. Снова приглушенные разговоры в коридоре и открывающиеся двери соседних купе. Через несколько минут становится ясно, что в наше купе никто не пришел. Я расслабился, заметив, что лежал, почти не дыша, пока новые пассажиры рассаживались по вагону. Само провидение благоволило нашим желаниям. Ведь известно, что искренние мечты хоть иногда, но сбываются! Краем глаза я замечаю, что Олег, оказывается, не спит. Приподняв голову, он напряженно вслушивается в шумы коридора, словно не веря, что мы остались одни. Я, смежив веки, делаю вид, что сплю, ожидая его дальнейших действий.
Поезд, стукнув вагонами, снова начинает свой медленный разбег. Огни за окном становятся все реже и реже. Мы снова окунаемся в ночь под монотонный стук колес. Мне интересно, что же сделает Олег. А он все так же лежит, приподняв голову на сложенные руки, наблюдая за мной. Время, отпущенное нам, безвозвратно уходит. Олег это тоже прекрасно понимает. Через несколько часов ему выходить, а я, возможно навсегда, покину его.
Внезапно Олег, приняв для себя решение, встает и выходит, негромко стукнув дверью. Я продолжаю лежать, терпеливо изображая спящего. Минут через десять он возвращается в купе. Олег садится на свою полку и пристально смотрит на меня. Я продолжаю ждать. Олег пересаживается ко мне на кровать. И вдруг его рука ложится на мой пах. Он осторожно прикасается к моим штанам, ощущая бугорок расслабленного члена. Я заинтересованно жду продолжения. Робко ощупывая мой орган, Олег как будто открывает для себя что-то новое. Конечно же! Я понимаю, что он впервые трогает чужой член. Этот член уже дважды побывал в его попке, даря ему незабываемые ощущения. Я с трудом удерживаю себя от того, чтобы не выдать, что я уже не сплю.
Олег осторожно ложится рядом со мной. Теперь его рука лежит на моем животе, касаясь кончиками пальцев резинки трусов. Аккуратно скользнув под нее, его ладонь, касаясь волосков, наконец, касается члена. Олег просто лежит рядом, сжав мой член в кулаке. Я ощущаю, как кровь устремляется в мой орган. Олег замирает, чувствуя, как мой член крепнет в его руке. Что же он будет делать дальше? Поняв, что член вырос до своих максимальных размеров, Олег выпускает его из ладони и снова встает. Осторожно, видимо не желая моего пробуждения, он тянет вниз мои штаны вместе с трусами. Я решаю помочь ему, делая вид, что ворочаюсь во сне. Наконец, мои трусы, скользнув по ногам, летят прочь. Олег раздвигает мои ноги. Мне становится интересно. Неужели он решил, что я задолжал ему, пользуясь его телом? И хочет утвердиться в своих глазах, вернуть свои мужские права, воспользовавшись моим сном? Олег раздевается. Сквозь ресницы я вижу, что его небольшой член уже торчит во всем своем великолепии.
Олег склоняется к моему члену. Он неуверенно касается губами головки, неумело скользит по стволу, причиняя мне небольшую боль от зубов. Его рука гладит яички в мошонке. Он заученно повторяет все те нехитрые манипуляции, которые прошлой ночью я ему продемонстрировал. Отсутствие опыта в подобных делах с лихвой компенсируется юношеской горячностью и поспешностью в его действиях. Он, отстранившись от члена, уже роется на моей полочке, где за газетами лежит смазка. Я почти готов сказать ему, что нужно размять мою попку, хотя сам не люблю, когда в меня входят.