Таких неутолимых и жадных до секса женщин, как Мадлен, я не встречал. Какие нравственные тормоза у нее, по-видимому, отсутствовали. Она с упоением вспоминала о первомайском вечере, не утаивая подробности, которые нормальные женщины обычно не афишируют. По сути-то, ничего приличного с ней в этот вечер ребята не делали. Скорее, наоборот. И, наверное, первый интимный опыт общения с молодыми особями другого пола Мадлен восприняла как норму, а не исключение. Она с раскрасневшимся то ли от кубанской водки, то ли от сладостных воспоминаний лицом с жаром продолжала свой рассказ. А я дивился не столько ее откровенности, сколько восторженным интонациям, с которыми она об унижении своем рассказывала. Я не понимал: чем она хвасталась-то? Тем, как Мишутка массаж ей делал? С ее слов, он его еще не закончил, когда Бориска с Юлькой из ванной вышли и за стол уселись жажду возникшую утолить. И заодно наблюдали, как Мишутка массаж Мадлен делал.
— "Зин! — крикнул Мишутка, не переставая меня по бедрам упрямо стегать, — продолжала вспоминать Мадлен. — Ванная освободилась! . . " Зинка выскочила из комнаты в чем мать родила, увидела, что Мишутка меня методично охаживает и сказала: "Хватит над ребенком измываться, садист! У нее, посмотри, вся попка красная, как помидор… " Мишутка послушался ее и слез с меня, сказав: "Хорошего помаленьку. Утомился я, Лен, отдохни чуток… ". А я ему говорю: "Спасибо за массаж… ". Пока Зинка в ванной подмывалась, мы еще выпили вчетвером немного. Бориска Юльку спрашивает: "Как ты себя ощущаешь?" Она отвечает: "Нормально". "Ты на меня не в обиде?" "Нет, — отвечает ему Юлька. — Все путем, в пределах терпимого". "Тогда передохнем немного. Первый тайм мы, кажется, отыграли. А второй тайм с Зинки начнем. Раком ее поставим и в два смычка с Мишкой оттянем. Или лучше с тебя начать?", — Борис к Юльке обратился. Она уклонилась: "Нет, лучше с Зинки. Ее черед. Я уже вас по разу обслужила. Я в зрителях побуду… " Мишутка мне говорит: "Лен, и ты наблюдай, как мы Зинку ублажать будем. Набирайся сексуального опыта!". И мне действительно интересно было посмотреть, как Зинку ребята в два смычка харить будут. Я же тогда жуть какая любопытная была! . . ".
А я любопытство стал утрачивать. Мне как-то противно стало слушать воспоминания Мадлен о том, как Бориска с Мишуткой Зинку и Юльку по очереди трахали, а ее саму как соску в перерывах использовали. Как ни крути, не тянула ее история на судьбу Анны Карениной. Мадлен, кажется, даже не понимала, что не о любви она мне рассказывает, а о случке похожих на людей пьяных сучек и кобелей. А я человек старомодный и групповой секс до сих пор не признаю. Мне кажется, что секс — это все-таки дело интимное и в нем должны две человеческие особи разного пола участвовать. И не на глазах у других любопытствующих особ. Иначе чем мы от животных отличаемся? И я уже без охоты слушал рассказ Мадлен о том, что происходила во втором тайме сексуальных игр пятерых молодых человекообразных особей, среди которых она ненароком впервые затесалась.
Меня одно удивляло: неужели Мадлен думает, что после этих россказней я трахаться с ней буду? Я уже искал повод к чему бы прицепиться, чтобы ее выпроводить как-то потактичнее. Или, наоборот, нагрубить ей и послать куда подальше трехэтажным матом. Это, пожалуй, она поймет. Только и меня она трехэтажным матом в ответ обложит. Импотентом обзовет. И взвиться так может, что весь подъезд на ее хай сбежится. А я никакого хая не хотел. Я думал, что, с одной стороны, в случае с Мадлен тактичность — избыточная роскошь. Но, с другой стороны, она ведь ко мне в гости пришла, бутылку кубанской водки с собой принесла. На охренительный секс рассчитывала…
Мягкотелость и щепетильность — враги мои с детства. И никак я не могу из себя эти качества ненужные вытравить! Проклятая наследственность! Я вдруг осознал, что судьбу отца почти в полной копии повторяю! Тот от мамани почему-то не мог уйти, а я с Надькой никак не расстанусь. На хрена она мне нужна будет после отсидки? Может, развестись с ней к ядреной матери, как мне сестра моя двоюродная советует, пока Надька в зоне пребывает? Зона ведь лучше людей не делает. Только это на предательство похоже. И на ком-то снова жениться. Не бобылем же жить. Трахаться с кем-то все равно надо. И на ком жениться-то? Не на Мадлен же!
Но не может же того быть, чтобы приличных женщин на свете этом уже не осталось? Вот Светка, сестра двоюродная моя, вполне приличная женщина. И мне сосватать все кого-то норовит. Она говорит, что с Надькой, шалавой, я пить не брошу и все дальше на дно жизни опускаться буду. Надо будет рискнуть и познакомиться с ее кандидатурой. А то и Новый год мне встречать не с кем будет. Тоскливо это как-то, однако…
*****
Интересно, а как Новый год в зоне встречают? Надо будет у Надьки об этом спросить. Как она там, бедолага, в зоне кувыркается? Наверное, дрючат ее вертухаи какие-нибудь мордовские… А ведь в школе нам учителя по литературе говорили, ссылаясь на Максима Горького, что человек рожден для счастья, как птица для полета. Какого счастья? Какого полета? Человек рожден в грехе, чтобы помучаться, погрешить и умереть. Он всю жизнь пребывает в грехе, пытаясь удовлетворять свои низменные инстинкты. И, кроме этого, еще вынужден находить какие средства для своего существования. И умирают люди иногда, не раскаявшись, так и не поняв: зачем они, собственно, на свет этот поганый появились, зачем жили? Люди — это человекообразные песчинки в сумрачном и жестоком мире. И более двух тысячелетий они друг друга убивают и мучают всеми возможными способами. Мелькнем мы лет 70-80 на горизонте, помучаемся, потомство какое-то оставим, чтобы дети наши тоже чашу свою мук испили, и сыграем безвозвратно в ящик гробовой. И после этого мне кто-то будет говорить, что в жизни смысл какой-то наблюдается? Смысл, где ты, ау? Вот какой смысл в моей жизни? Да никакого! А в жизни Мадлен какой смысл? А в Надькиной жизни?