Скоро в номере появилась сероглазая дама с горничной, которую я видел (да и она меня) в прошлый раз.
— Ну вот видишь, он совсем напуган, — показала она на мой улегшийся член, — неужели я так на тебя действую?
Я встретился глазами с черноглазой моей и все еще незнакомкой, и это подействовало на меня. Член мой еще лежал на животе, но в яичках появилось знакомое чувство возбуждения.
— Может тебе показать для начала? — не унималась сероглазка, еще не зная о моих переменах, и стала, не смотря на протесты подруги, расстегивать рабочий халат. Расстегнув халат снизу до груди, она скоренько сняла хлопчатобумажные трусики и поставила левую ногу на край кровати так, что мне открылся вид довольно привлекательный: у дамы оказалась немаленькая пиздулька, поросшая редкими и короткими волосиками. Поднятая нога чуть растянула орган, он раскрылся и из его нутра свешивались крупные лепестки малых половых губ.
Вторая участница стояла молча, посматривая то на свою подругу, то на меня. Одноглазый член мой от такого вида поднял головку и снова готов был показать себя во всей красе.
— Ну вот, молодец, — сказала старшая и обратилась к черноглазой, — может и ты покажешь, так он вообще голову поднимет.
Наконец ступор мой прошел, и я словно кидаясь в холодную воду, поддакнул что неплохо бы было посмотреть.
— Так ты не только показать, но и посмотреть желаешь, — и сероглазая вновь обратилась к подруге, — давай Людка, что ты как будто в первый раз, у тебя то пизда совсем красавица.
Просящий взгляд мой встретился с глазами её и скоро она подалась. Так же как подруга, она расстегнула халатик снизу и, сняв трусики, представила на обозрение свою киску. Она вправду была очень привлекательна. Во всяком мне такие нравились.
Во-первых, вся промежность была чисто выбрита. Малые половые губки, толстыми лепестками выдавались вперед, скрывая собой не маленький клитор, и вся эта красота представляла собой раскрывшийся бутон розы с темно-бардовыми лепестками.
Член мой снова выпустил прозрачную каплю и старшая подруга, заметив это, сказала:
— Ты смотри не кончи сразу, — она снова подсела на кровать и, взяв в руку член, сделала так, как я любил — натянула кожицу к основанию, — смотри какой головастенький. Ладони у нее были сухие и горячие, и член мой зазвенел от удовольствия.
— Слушай, Марин, — обратилась наконец черноглазая, — давай пригласим его после смены к себе домой, а то не дай бог кто-нибудь заглянет сюда, и все, мы пропали, выгонит начальник с работы.
— Ты конечно права, только жалко его с таким колом оставлять, яйца лопнуть могут.
— Так он и сам может справиться, — ответила черноглазая, и, смотря прямо мне в глаза добавила, — покажи что умеешь.
Марина оставила в покое мой член и стала наблюдать.
Поколебавшись, я решился. В конце концов, я же хотел сегодня проделать то же самое, только по другому сценарию.
Взявшись за член пальцами я начал медленно дрочить, поглядывая то на голую пиздульку Людмилы, то на большую щель Марины. Член мой так настоялся за сегодняшнее утро, так распух, что тонкая кожа крайней плоти не натягивалась на блестящую головку и потому дрочил я лишь сгоняя ее к основанию члена. Иногда мне казалось что залупа моя лопнет переполненная желанием.
Наблюдательницы мои стали понемногу увлекаться и подрачивать свои пиздульки, и это еще больше меня заводило. Когда я уже практически не чувствовал своего члена, оргазм накрыл меня огромной волной, из раздувшейся залупы вылетела первая порция спермы и упала у основания моей шеи — так я еще никогда не кончал.
Я лежал обессиленный, весь в сперме, с торчащим, красным, залупастым членом. Мои дамы, одев трусики, сказали, что к вечеру зайдут за мной, и исчезли даже не закрыв двери.
Полежав в кровати с полчаса, я встал и отправился в душ отмыть засыхающую сперму. Помывшись и насухо вытерев тело полотенцем, попытался надвинуть крайнюю плоть на головку, но попытка оказалась безуспешной, и я оставил ее в покое.
Что ждет меня вечером, я боялся даже думать, но и отказываться от встречи с женщинами было не в моих правилах.