Анна горячо дышала прямо мне в голое колено. Будучи уверенной, что я сплю, она тихонько коснулась моего бедра и лобка и одернула руку. Она поняла, что я коротаю ночь голая. Сама Анна была в футболке и спортивных просторных штанах. Подумав немного, она сняла их, аккуратно свернула. Девушка осталась в трусиках, которые не до конца скрыла расправившаяся футболка. Ее крутые белые бедра были просто великолепны. Конспиративно прищурившись, я видела все.
Купе подсвечивалось плафоном над Аниной полкой.
Старик вернулся, протянул Анне пилюлю и стакан с водой:
— О, да ты горишь вся. У тебя что, температура?
Он пощупал ее лоб, облапал бедро:
— Жарища тут, как в кочегарке, — он выпрыгнул из штанов. Его трусы распирал член, загибающийся по бедру куда-то под резинку.
— Спасибо, мне сразу полегчало, — шептала Анна, отпив из стакана.
— Да? Это у тебя, значит, авитаминоз был.
— Почему?
— А ты простую витаминку сьела.
Я едва не разоржалась, но сдержала себя.
— Послушайте, а вы всегда такой хам, или это у вас лишь по четвергам? — разозлилсь девушка.
— Да не нервничай, Аннушка, ну разыграл тебя старик, похохмили немного. Ну, дай я тебя за это обниму.
Он приобнял ее за талию.
Она отвела его руки присела на полку. Он развалился рядом, его головка торчала над резинкой. Все было прекрасно видно.
— Фу ты, совсем духота одолела, испарился весь, я и трусняк сброшу.
Он стянул трусы.
— Воды бы хлебнуть, жажда замучила.
— Попейте из моей бутылки. Девушка передала ему пластик. Забулькала влага.
Искоса Анна кинула на него взгляд:
— А это вы обрезанный да? Как мусульманин?
— Ага, — с удовольствием крякнул он и вытер губы.
— Больно было?
— Не. Когда дизинфицировали, спиртягой чистым, пощипало немного и все.
— А у вас сколько детей?
— Да ты думаешь, я знаю.
— А самому младшему сколько лет?
Член вобрал в себя мощный толчок и приподнял головку сильнее.
— Младший у меня еще в залупе сидит. Давай, погладь его.
— Я не могу. Да и муж рядом, вдруг проснется.
— Не проснется, я его вусмерть упоил. А проснется, порадуется за нас.
— Все равно не могу.
— Ну не можешь, так и не надо.
— А если поглажу, вы от меня отвяжетесь?
— Да конешно, я и не привязываюсь.
Анна робко коснулась члена.
— Гав! — заржал блудодей. Девка испуганно отдернула длань.
— Да не бойся ты, он не кусается.
— Какой он у вас толстый и горячий и мягковатый еще, что, не встает на меня?
— На тебя и у мертвого встанет.
— А чего ж он?
— А тебе прям надо, чтоб он встал?
— Ага.
— Тогда скинь трусы, задери футболку, раскорячься и подмахни ему пиздой, все увидишь.
По трусикам Анны расплылось темное пятно.
Словно сомнамбула девушка встала, спустила трусики и раскорячилась над членом, руками как бы разводя свои бедра. Она уже не принадлежала себе.
Почуяв возбужденное влагалище, член встал в три толчка. Кривая головка уперлась в живот высоко над пупком.