Я была уже не девушка, попробовала годом раньше с одним студентом, но тут мне так стыдно было. Ну, как это раздеться до гола перед мужчиной, даже если я его люблю. Тем более, что остальные издали на нас смотрят. А Вася быстренько разделся и стоит передо мной голый, не стесняется. Ну, и я растелешилась, нырнула под брезент в благостное тепло. Парил он меня веником, но руками даже ни разу не пощупал. А, казалось бы, вот они молодые прелести студентки, пользуйся. И я как-то успокоилась, уже без смущения смотрела на его мужское хозяйство. Баня она и есть баня. Напарилась, вымыла голову с мылом и Вася говорит:
— Сейчас, как выйдешь, не трать времени на одевание — простыть не долго — накинь мой бушлат и сапоги на босу ногу, беги в наш балаган и залезай в мой спальник. Он двойной, оба поместимся. Одежду твою я потом принесу.
"Однако, — думаю, — помыл девочку студентку, приготовил, за одно осмотрел внимательно все интимные подробности и извольте под него ложиться. Но сама же я на это напросилась".
Под любопытными взглядами трех дам, геологиня Людочка голышом выскочила из импровизированной бани, накинула бушлат Василия, который едва прикрывал ягодицы и, мелькая голыми ножками, побежала в балаган Борового. Зоя прокомментировала этот бег на короткую дистанцию:
— Там он ее и разложит. — И неожиданно добавила. — Эх, мужика бы мне!
Повариха Вика с завистью смотрела на Людочку, которая ее опередила. Детдомовка Вика была с раннего детства приучена к тому, что над ней есть старший, который ей руководит, принимает решения во всех сложных случаях. Сейчас она упускала возможность получить старшего, передать ему заботу над собой. И Вика решилась… После затяжного молчания она промолвила:
— Вы как хотите…
Достала из палатки мыло, полотенце и пошла на галечную косу. Разделась не спеша, потянулась всем дородным телом и нырнула под брезент. Дамское единство было разрушено окончательно, теперь Инна Павловна и Зоя оставались в меньшинстве.
Как мне рассказывал Василий Боровой, он даже не сразу узнал Вику в голой женщине, неожиданно залезшей в его баню.
— Голая женщина совершенно другая, чем в одежде и ведет себя иначе. Похоже, что вместе с одеждой она скидывает все условности и приличия. Я смотрю: под брезент лезет такая сдобная, титястая, широкозадая и спрашивает; "позвольте мне попариться". Подходит ко мне во всей пышности своего тела, руки опустила, не прикрывается. А чего прикрываться, известно, зачем сама пришла и товар на показ выставила. Ничего не скажешь, роскошное тело. От неожиданности задал ей дурацкий вопрос (она до сих пор вспоминает, дразнит меня) ты что умеешь?"Я, — говорит, — могу и спереди и сзади, только в рот не брала, но я научусь".
Оставил ее париться — завтра поговорим — и голышом побежал в балаган.
Люду все-таки волновало предстоящее событие, поэтому она достала из своих вещей и надела трусики и маячку. Залезла в верблюжий спальник и стала ждать. Боровой вошел, как был в бане, в костюме Адама и обнаружил, что она лежит в нижнем белье. Со словами: "женщина должна ждать своего мужчину голой, — бесцеремонно зацепил резинку трусиков и потянул вниз, — приподнимись". Люда подняла свою пятую точку, трусики спустились на бедра. Чтобы мужчина снял их совсем, ей пришлось высоко поднять плотно сдвинутые ноги. Между ляжек выглянули складочки больших губок, которые девушка стыдливо прикрыла ладошкой. Так же решительно Василий стащил с нее маячку и только после этого забрался в спальник.
Касаются бедрами голые тела, мужская рука легла на грудь девушки, погладила и сдавила…
— И тут он говорит мне, — рассказывала Люда женщинам поселка, — Солнышко, раздвинь ножки.
Я отвечаю, как в том анекдоте:
— А разве у Солнышка ножки есть? — и раздвинула… — Лежу под ним и думаю: "Зачем я свою нетронутость тому сопливому студенту отдала, лучше бы ее для Васи сохранить — говорят, что мужчина любит, когда девушка достается ему первому".
Удушливое волнение, остатки стыда затопили Людочку, когда Василий Боровой лег между ее бедер и вторгся в святую святых женского тела. Но через некоторое время Людочка освоилась и робко начала двигаться ему навстречу. Потом они отдыхали. Девушка лежала спиной к мужчине, упираясь мягким местом в его пах, он тихонько гладил ее бедро.
— Это у меня только второй раз — шепчет Людочка.
Неожиданно их уединение нарушила голая Вика, которая нырнула в полумрак балагана со словами:
— Квартирантку примете?
Ей достался тоненький спальник Люды, из тех, которые туристы называют "хохотунчик". Но после банного жара это не имело значения. Видя, что основное действо закончилось и "молодожены" просто отдыхают, Вика спросила с завистью:
— Вася, а меня когда?
Ответ мужчины был категоричен:
— Вылезай из спальника и становись на четвереньки.
Годы спустя Вика сама рассказала поселковым женщинам о том, как она стала одной из гражданских жен "дорогого Васеньки".
— Встала я на колени и локти, попу высоко держу, она у меня соблазнительная. Вася сзади меня пристроился, членом по складочкам водит. И как воткнет!!! У меня до того мужика очень долго не было, поэтому я сразу улетела. Извиваюсь под ним и вою в голос, даже Людочку перепугала. Она вначале вроде постыдилась на наше траханье смотреть. А чего тут стыдиться, только что этот самый мужчина ее на свой член надевал. Потом стала она подсматривать в щелку спальника, как я задом навстречу Васе качаю. Ну, я с мужиками опытная, не то, что эта девчонка.