Я почувствовал, как чужие пальцы бесцеремонно взяли мой член. Продолжая вовсю писать, я не знал, куда деться от смущения.
— Действительно заставила писать, — захихикала Ира, — Только посмотрите на этот фонтан!
— Это ты для Иры так стараешься? — шутливо спросила меня Таня.
Девушки дружно засмеялись.
— Осталось только подставить под Витину струйку баночку, — улыбнулась Таня, — Вот так. Сейчас мы ее полностью наполним.
Услышав характерное журчание, я понял, что медсестра подставила под мою струю баночку для анализа.
— Ничем сейчас не отличается от грудного ребенка, — заметила Таня, — Малыши ох как любят пускать струйку, лёжа на спинке. Особенно мальчики.
— А что, у самых маленьких берут так анализ мочи? — поинтересовалась Ира, — Укладывают ребенка на спинку и щекочут между ножек, пока не начнет писать? Где ты, интересно, этому научилась?
— На практике в детской больнице, — ответила Таня, — Помнишь, я тебе рассказывала, что сначала специализировалась в педиатрии.
— Такой интересный прием, — улыбнулась Ира, — Теперь и я буду знать.
— На малышей всегда действует безотказно, — сказала Таня, — И на ребенка постарше, как видишь, тоже.
— Ты его называешь "ребенком постарше"? — расхохоталась Ира, — Я сейчас со смеху умру!
Таня взяла тазик и сходив к раковине, вылила туда его содержимое.
— Теперь, когда мы пописали, надо померить температуру, — сообщила она, вернувшись ко мне, — А ты, Ира, продолжай держать ему ноги. Нужно, чтобы попа была широко открыта.
— Ты что собираешься ставить термометр Вите в попу, как малышу? — засмеялась Ира.
— А куда еще? — улыбнулась Таня, — Там самая точная температура.
По-прежнему лежа с задранными вверх ногами, я с опаской наблюдал, как Таня мажет кончик термометра вазелином.
— Ой, а что это тут у Вити? — неожиданно спросила Таня, потянувшись рукой мне за голову.
Я удивленно оглянулся и тут же почувствовал, как что-то быстро скольнуло в попу.
— Малышей всегда нужно отвлекать, когда делаешь неприятную процедуру, — пояснила Таня Ире, запихнув термометр еще глубже.
Таня внезапно встала с кушетки и куда-то ушла, оставив меня лежать под присмотром Иры.
— Не знаю, что на Таню сегодня нашло, — виновато улыбнулась Ира, — Решила обращаться с тобой, как с малышом. Ты на нее не обижаешься?
— Неа, — ответил я.
— Своего ребенка ей завести надо, — вздохнула Ира, — Вместо того, чтобы завидовать сестре и играть с пациентами в эти игры.
Ира поправила термометр, засунув его поглубже. Заметив, как она внимательно рассматривает меня между ног, я густо покраснел. Через пару минут вернулась Таня.
— А вот и клизма, — сказала она, демонстрируя большую оранжевую спринцовку, — Вите хватит такой, детской. Не хочу его мучить большой взрослой клизмой
Таня вытащила у меня из попы термометр и посмотрела, что он показывает.
— Продолжай держать ему ноги, — сказала она Ире.
Я почувствовал, как чужой палец нащупывает мою чувствительную дырочку.
— Вообще-то по правилам полагается мазать вазелином только наконечник спринцовки, — сказала Таня, — Но я считаю, что попу тоже нужно мазать.
— Ты же только что ставила туда термометр, — заметила Ира.
— Ну и что, — улыбнулась Таня, — Лишний раз помазать никогда не помешает. Кстати, часто этого бывает достаточно, чтобы добиться нужного результата без всякой клизмы. Просто легонько подразнить малышу его маленькую дырочку.
Таня принялась щекотать мою чувствительную дырочку и мне действительно захотелось какать. Неожиданно я снова почувствовал у себя в попе посторонний предмет.
— Выжимать нужно очень медленно, — пояснила Таня, наполняя меня водой, — Вот так.
Полностью выжав клизму, Таня быстро вытащила ее наружу и сразу же сжала мне ягодицы.
— Можешь опускать Витины ноги вниз, — сказала она Ире.
— Я тебе еще нужна? — спросила Ира, осторожно опустив мне ноги, — Понаблюдала бы за твоими детскими процедурами, но извини, надо бежать.
— Спасибо, — поблагодарила Таня, — Даже не знаю, что бы я без тебя делала.
— Пока, — улыбнулась Ира, — А ты, Витюша, будь хорошим мальчиком и вовремя ходи на горшок.
Девушки дружно засмеялись.
— Кстати, Витя, у меня есть для тебя подарок, — сказала мне Таня, когда Ира покинула комнату.
Медсестра продемонстрировала мне ярко-желтую детскую соску. Облизав пустышку, Таня сунула ее мне в рот.
— Терпи, — сказала мне девушка, — Нужно полежать так как минимум две минуты.
Прошло несколько минут. Я из последних сил боролся с нестерпимым позывом по-большому.
— Где у них тут судно? — оглянулась по сторонам медсестра, — Хотя у меня есть другая идея. Покакаешь в марлечку, как маленький.
Таня куда-то сходила и вернулась с большим куском марли, из которого она тут же сложила толстый квадрат. Задрав мои ноги вверх, медсестра запихнула марлю мне под попу.
— Давай, какай! — приказала Таня.
Я покраснел, не представляя, как все делать в присутствии медсестры.
— Опять стесняешься и терпишь? — нахмурилась Таня, — Ничего, сейчас ты у меня покакаешь.
Медсестра взяла клизму и начала легонько тыкать ей в мою чувствительную дырочку.
— Ох, как один мальчик сейчас покакает, — улыбнулась она, пощекотав меня кончиком клизмы за мошонкой.
Задрыгав от нестерпимой щекотки ногами, я не выдержал и громко наложил кучу. Таня тут же прикрыла мне попу марлей.
— Какой молодец! — похвалила меня Таня, — Надо еще покакать.
Словно в подтверждение ее слов неожиданный спазм в животе заставил меня увеличить кучу под попой.
— Вот так, — улыбнулась Таня, — Как мы хорошо какаем.
Подождав еще минуту, Таня вытащила из-под меня грязную марлю и куда-то ее отнесла. Вернувшись, медсестра снова задрала мне ноги и принялась вытирать попу мокрой тряпочкой.
— Надо хорошенько вытереть Витюше грязную попу, — ласково приговаривала она.
Закончив наконец возиться с моей попой, Таня сообщила, что сейчас оденет мне одноразовый подгузник.
— Только перед тем, как одевать малышам подгузники, их обязательно мажут между ножек детским кремом, — добавила она, взяв в руки небольшой тюбик, — Чтобы была здоровая кожа без опрелостей.
Я вздрогнул, почувствовав, как чужие пальцы щекотно трогают мне низ живота.
— Помажем животик, — сказала Таня, скользя ладонью по моему животу, — Особенно вот тут, снизу.
Рука девушки спускалась все ниже и ниже. Задрожав от нестерпимой щекотки, я попытался увернуться от Таниных пальцев.
— Не ёрзай! — строго сказала медсестра, крепко прижав мне ноги к кушетке.
Выдавив на пальцы новую порцию крема, Таня занялась моим лобком.
*****
— Ой, а что я тут нашла! — неожиданно засмеялась девушка, — Витюшин маленький писюнчик! Надо его тоже хорошенько помазать.
Таня легонько потеребила мой вертикально стоящий член.
— Какой у Вити писюнчик, — ласково приговаривала она, скользя пальцами по напрягшейся головке, — Кто недавно оттуда пустил струйку? Надеюсь, сейчас у нас обойдется без фонтана.
Медсестра хорошо знала, в каких местах меня трогать. Не прошло и полминуты, как я кончил.
— Ты что? — притворно удивилась Таня, — Грудные малыши пускают струйку во время подмывания, а ты мне вот что устроил!
Вынужденный слушать, как Таня обсудает мой конфуз, я не знал, куда деться от смущения.
— Все мальчишки одинаковы, — сказала медсестра, продолжая нестерпимо щекотно трогать мою чувствительную головку, — Постоянно чем-то брызгаются, когда их оставляют голышом.
Таня взяла в руки мокрую тряпочку.
— Так забрызгал себе все между ножек, — вздохнула она и начала вытирать мне лобок, — Придется снова мазать тебя кремом в тех же местах.
Тщательно вытерев меня мокрой тряпочкой, медсестра выдавила на пальцы щедрую порцию крема и принялась щекотно мазать мне лобок. После этого настала очередь моего "писюнчика".
— Надеюсь, сейчас Витюша ничем не будет отсюда брызгать? — улыбнулась она, легонько дотронувшись пальцем до кончика головки, — Или снова устроишь мне первомайский салют?
Густо покраснев, я смущенно опустил взгляд.
— А теперь задираем ножки вверх, — объявила Таня, — Надо помазать Витюше попу. И конечно вот этот маленький мешочек у малыша между ножек.
Медсестра рывком задрала мне ноги вверх, прижав мои колени к груди.
— Хорошенечко помажем со всех сторон этот розовый мешочек, — улыбнулась Таня, — Мы же не хотим, чтобы у Витюши появились опрелости. А мошонка у мальчиков — самое уязвимое место.
Я задрыгал ногами от нестерпимой щекотки.
— Как один маленький мальчик боится щекотки, — засмеялась Таня, — Потерпи. Должна же я как следует помазать тебя между ножек. Каждый укромный уголок.
Мне ничего не оставалось, как терпеть мучительную щекотку.
— А теперь займемся Витиной попой, — сказала Таня, выдавливая новую порцию крема на кончики пальцев.
Чужая ладонь начала щекотно скользить ввер-вниз у меня между ягодиц. Неожиданно я почувствовал, как Танин палец уперся в мою чувствительную дырочку. Не удержавшись, я громко пукнул.
— Как не стыдно! — засмеялась Таня, быстро углубившись пальцем мне в попу, Пропихнем немножко крема вовнутрь. Чтобы лучше какал.
Вытащив палец у меня из попы, Таня опустила мои ноги вниз и я понял, что мучительная процедура наконец закончилась.
— Полежи пару минут, чтобы впитался крем, — сказала Таня, — А чтобы не скучал, я займусь с тобой массажем и гимнастикой.
Таня сняла с меня майку, оставив совсем голышом.
— Поднимем ручки вверх, — ласково улыбнулась она, — А теперь вниз. И в стороны. Вот так.
Медсестра начала сгибать и разгибать мне руки.
— Такой ты, Витя, сейчас смешной, — засмеялась она, — Лежишь голышом с соской во рту.
После рук Таня начала делать упражнения с моими ногами, насколько позволял гипс на одной из них. Я по-прежнему стеснялося медсестры, но было и другое, давно забытое чувство — что кто-то по-настоящему обо мне заботится.
— А теперь массаж, — объявила девушка, — Погладим Витюше грудку. Теперь животик…
Не удержавшись, я громко пукнул.
— У мальчика газики, — с ласковой улыбкой сказала Таня, — Надо помассировать животик, чтобы малыш попукал.
Медсестра принялась массировать меня вокруг пупка, заставив несколько раз пукнуть.
— Ну что, полегчало? — заботливо спросила она, — Больше не болит животик?
Весь красный от смущения, я мотнул головой. Так не хотелось выплевывать соску и что-то отвечать медсестре.
— Ножки массировать не буду, потому что они у малыша больные, — сказала Таня, — Витюша упал с…
Таня сделала паузу подыскивая нужное слово. Я с интересом ждал, как же она назовет мою аварию на гоночном треке.
— Упал с трехколесного велосипеда, — сказала Таня.
Я не выдержал и, выплюнув соску, громко захохотал.
— Ага, с трехколесного велосипеда класса суперспорт, — хмыкнул я, отсмеявшись.
— Ш-ш-ш, Витюша! — сказала Таня, всунув мне в рот соску, — Малыши так не разговаривают.
Таня пощупала мне лобок и удовлетворенно улыбнулась.
— Можно одевать, — сказала она.
Медсестра извлекла откуда-то снизу памперс и ловко его мне одела. Вслед за подгузником Таня натянула на меня майку.
— Извини, малыш, — сказала она мне, — Соску мне сейчас у тебя придется забрать.
Забрав у меня соску, Таня помогла мне перелезть на носилки и куда-то ушла. Я накрылся простыней, потому что было немножко холодно.
Вернувшись через пару минут в комнату, Таня привела с собой Иру. Медсестры молча покатили мои носилки назад в палату.
— А это что такое? — удивленно спросила Ира, когда они вместе с Таней перекладывали меня на кровать.
— Как что? — засмеялась Таня, — Подгузник. Скажи, так подходит к этой маечке?
— Ага, — язвительно улыбнулась Ира, — А я все думала, чего маленькому Витюше не хватает. Конечно подгузника!
Девушки дружно засмеялись.
— Витя в этом подгузнике такой хорошенький, — не унималась Таня, — Кстати, судно ему теперь не нужно.
Таня вытащила из-под кровати мое судно и взяв его с собой, вышла вслед за Ирой из палаты.
— Чего это ты начала с ним обращаться, как с маленьким? — услышал я из коридора Ирин голос.
— Тише, — засмеялась Таня, понизив голос, — Ты что не видела, как ему нравится?
— Нравится? — удивилась Ира.
— У мальчиков очень просто определить, нравится им что-то или нет, — продолжала тихонько смеяться Таня.
— Ах вот ты о чем! — засмеялась Ира.
Голоса девушек начали удаляться и вскоре я совсем перестал их слышать.