— Почему не слышу ответа? — чуть прохладней осведомилась она.
Пальчик её лёг на спусковой крючок.
Послышался ледяной щелчок, и Бориса целиком передёрнуло. Одно дело — читать в книгах или слышать в фильмах подобный звук, зная, что это своего рода промежуточная ступень защиты от случайного выстрела, а другое дело — знать, что если бы курок был уже заранее вдавлен, то его бы сейчас не существовало.
Бориса.
— Нравится, — вынужденно признал он. Невольно скользнув взглядом по лежащим лицами вниз посетителям банка.
Свидетелям происходящего.
— Часто ты так делаешь?
Светловолосая девчонка в мини-юбке чуть наклонила набок свою хорошенькую головку.
И медленно облизнула губы.
— Да, — сказал Борис. Кровь густо прилила к его щекам; он понял, в ловушку какого именно прилюдного разговора загнал себя, ответив на предыдущий её вопрос.
— Ты хочешь продолженья. — Она не спрашивала, она утверждала. Ствол пистолета в её руке вновь качнулся вниз и на миг вдавил вглубь всё ещё трепещущий бугор на брюках. Но лишь на миг.
— Да…
Он даже не совсем понял, сказал он это или только подумал, было ли это ответом на вопрос или лишь реакцией на её действия.
Ствол вальтера чуть щ е к о т н у л его. Затем зеленоглазая девчонка с золотыми волосами отступила шагов на пять.
— Так не стесняйся.
Краска залила с новой силой его щёки, едва он осознал подлинный смысл вышесказанного. Взгляд юной грабительницы меж тем был, как и прежде, полон неприкрытой насмешки.
Отступив от Бориса ещё шагов на пять и выйдя таким образом за пределы досягаемости резкого рывка, она встала в эффектном ракурсе, выгодно подчёркивающем форму её груди. Изогнув грациозно в локте левую руку, положила ладонь на чуть загорелый животик, тем ещё сильнее подчеркнув контур груди и одновременно ЗНАЧИМЫМ жестом проведя рукой по собственной открытой коже.
Сделав это, она улыбнулась.
Проскользнув пальчиками под нижний край чёрного топика или маечки — что бы это ни было — она демонстративно чуть-чуть потеребила ими, поглядывая на Бориса.
Борис ощутил, что сходит с ума. Где-то на заднем плане бесновалась черноволосая подружка грабительницы, уже несколько минут тихим шёпотом и жестикуляцией убеждающая напарницу кончать с неожиданным развлечением. Где-то на ещё более дальнем плане, несомненно, мчатся сквозь город и ревут сиреной полицейские машины.
Где-то — но не тут и не сейчас.
Рука его поползла вниз и коснулась до предела натянутой ткани. Пальцы сжались, схватив бугор, потом сжались и ещё раз сжались. Вспомнив, как неэстетично выглядят определённые мужские движения со стороны, он попытался сделать колебания своих пальцев чуть более плавными, словно бы стремясь произвести этим более культурное впечатление.
"Какое к чертям культурное впечатление, если сейчас ты дрочишь прямо посреди банка в присутствии посетителей?"
Ответа не было.
"Какое к чертям культурное впечатление, если ты делаешь это совершенно открытым образом на симпатичную девчонку, которая пришла грабить банк, который ты должен охранять?"
Ответа по-прежнему не было.
Но зато пришло воспоминание — воспоминание о том, как эта девчонка стояла в очереди и как он бесстыднейше пялился на неё. Ему стало ясно, что в какой-то степени вся последующая цепочка событий была предопределена его действиями.
Дерзкая девчонка между тем пристально рассматривала его; глаза её горели.
Просунув левую ладонь целиком под чёрный топик, она натянула изнутри тёмную ткань до такой степени, что сквозь неё местами стали просвечивать контуры её пятерни. Запрокинув голову назад и полуприкрыв глаза, она пустила свою ладонь караваном в патрульное путешествие по лугам своих симпатичных холмиков.
Вновь оттянув ткань, на этот раз таким образом, что безукоризненные формы юной грабительницы стали почти идеально видны, она приподняла вверх руку с пистолетом. Несколько минут смотрела на него мутным взглядом — будто бы не понимая смысл и предназначение этого оружия — после чего чуть приоткрыла губки и положила ствол прямо на язык.
Её губки сомкнулись…
… разомкнулись и сомкнулись вновь.
Поигрывая и дразня…
… щекоча кончиком языка мушку.
Борис дёрнул за язычок металлической молнии брюк.