"На правый бочек и спать, тётя Таня" , — скомандовала я себе и, ещё раз вздохнув, выполнила приказ. Глаза сомкнулись, ну, а дальше была описанная мною выше сказка: о спящей красавице и ласковых руках, превратившихся в губы.
Кроме того, что замёрзла, без одеяла, с задранной до груди сорочкой, я проснулась с острым желанием в туалет.
Соскочила, побежала. Только отжурча на фаянсовом троне, я поняла, что не закрыла за собой двери. Точнее, я поняла это раньше, но привстать не было никакой возможности, с трона меня не отпускало переполненное естество.
Прислушалась. Вроде, тихо. Прошла в ванную, вымыла руки. Вышла, на цыпочках, прокралась в большой коридор, прислонилась к прикрытой двери в зал, замерла. Услышала тихое сопение, оно привело меня в экстаз. Мальчик, и спал, как мальчик! Нет, я должна была это увидеть.
Заглянула. В рубашке и трико Лёша лежал на диване-книжке, не раздвинув его. Простынь и одеяло, что я ему приготовила, так и находились в свернутом виде, стопкой на кресле. В сложенном положении диван, для его долговязого тела был короток. Съехав с подушки, голова Лёши свисала, закинутые на спинку ноги упирались в стену. Зашла. А что тут такого? Не могла же я равнодушно смотреть, как он мучает своё юное тело! Нет, будить я его не собиралась, просто накрыла одеялом и мысленно отметила: завтра, ему постелю сама. Конечно, Лёша разбирался в диванах, знал, как он раскладывается, но мужчины, — даже если они ещё мальчики, такие ленивые. Сидел за ноутбуком пока глаза не слиплись, а как слиплись, так и завалился в одежде. Спит…
Улыбнулась и удалилась.
Моё маленькое ночное приключение, я снова проиграла в воображении уже у себя, согревшись в постели.
Надо же, у меня ушел час, только на то, чтобы выбрать в чём лечь, а главное, в чём завтра встать. Я продумала всё до мелочей. Даже то, что если надеть сорочку утром, я буду пахнуть ею, а не она мной. Вряд ли, моего гостя привлечет запах вискозы. В мои мечтательные планы входило не только обольстить, но и обонять. А у Лёши вообще не было проблем, в чем был в том и лёг.
Может, я себе напридумывала? Аполлона с Лёшиными руками или Лёшу с копьем Зигфрида?! И, возможно, ничего у него не большое! Кроме рук, конечно. С полным смятением либидо, я и уснула снова…
Встала рано. Сменила сорочку на халат. Приняла душ, поставила чайник, на быстрых дрожжах замесила тесто. Решила побаловать мужичка пирожками, — для него с мясом, для себя с яблочным вареньем. Включила духовой шкаф, чтобы на кухне стало тепло, поднялась опара. Минут через тридцать даже стало жарко.
В зале послышалось шевеление. Лёша ещё не проснулся, но ворочался. Значит, уже скоро. Я побежала в спальню, сменить халат на сорочку, что я зря её достала, — разрознила комплект?! Предстану перед ним сомлевшей у плиты хозяюшкой в бельишке, игриво обмахнусь полотенцем…
Вышла я из спальни, а Лёша стоит, крутит ручку туалета. Она, ручка, вредная! Чуть не докрутишь — не откроется. Видимо, боясь сломать окончательно, Лёша легонько её в одну сторону, в другую — дверь не открывается.
— Доброе утро, Лёш! — справилась я с неожиданностью.
— Тёть Тань, как открыть?
Не зная, то ли сказать "Здравствуйте" , то ли "Привет" или буркнуть: "Доброе" , Лёша перешел сразу к вопросу. А я — к действию.
— Сейчас! . .
Подошла почти вплотную, узкий коридор и обстоятельства мне это позволили, узорчик на сорочке, что и следовало ожидать, съехал с одного соска. От Лёши пахло сном, вдохнув полной грудью, аромат мужчины я, невольно, опустила глаза, трико оттопыривалось и оттопыривалось довольно прилично.
Белое пятно моего воображения было полностью ликвидировано случаем. По жару на щеках, я поняла — покраснела до самых кончиков ушей. Пытаясь смотреть на дверь туалета, а не на утреннюю эрекцию Лёши, я обласкала ручку так нежно, что очень удивилась, когда она открылась.
— Тесто, наверное, уже подошло… — сказала я, пряча глаза и отдаляясь от него. — Полотенца для рук в ванной. Твое, — синие…
С пылающим лицом, я бросилась на кухню, усмирять квашню. Выпирая из-под крышки кастрюли, через край, тесто поднялось, и не только оно, моё либидо тоже…