— Я не знаю её, это… — наконец-то, ответил он.
— Точно не знаешь?! — спросила я, с пристрастием.
Прямо скажем: провокацией, чего хотела того я и добилась. Член Лёши немного опал, но упасть, я ему не дала. Подперла ладошкой и легкими движениями распределила крем по всему стволу. Головка полностью выпрыгнула в мои скользящие но нему пальцы. Вторую руку, я пропустила меж его ног и стала гладить яички, нежно играть с ними.
Лёша запрокинул голову, напряг ягодицы, замер.
— Лёш…
— Да…
— Посмотри в зеркало…
Он выпрямил голову, открыл глаза. Они у него были словно у котенка, что только что прозрел. Лёша всё видел, но ничего не понимал.
Меня бросила в жар неудержимого желания. Прячась, я прижалась лицом к его напряженным ягодицам. Кажется, поцеловала. Нет, точно поцеловала, впитывая судорожность мужского оргазма губами.
Лёша кончал. Я не видела, просто чувствовала это своей влажной вульвой, клитором до придела зажатым её складками. Яички Лёши подтянулись вверх, а по разгоряченному стволу, толчками, пошла сперма, взрывая головку и оседая на зеркале светло-серым потёком…
Ещё раз, инстинктивно сжав свое женское естество, выпустив на волю сладкий выдох, я поднялась, скользнув грудью по потной Лёшиной спине. Как-то вот так, встречным трением, мы поддержали друг друга на ватных ногах.
Я поглядела через его плечо на наше отражение. О боже! Генетический материал шестнадцатилетнего мальчишки — семенная жидкость, очень активные сперматозоиды! забрызгали не только зеркало, но и трюмо. Теперь нужно было срочно убирать всё, что на нём стояло и вытереть…
— Лёша, ты уже в состоянии? — тихо выдохнула я.
— Для чего? — размял он свои непослушные губы, словно выплюнув ежика.
— Полотенце из ванной принести…
— Могу…
— Давай…
Лёша направился в ванную.
Я, наконец-то, разомкнула бедра, давая накопившемуся вязкому естеству, медленно, истечь по своим ногам.
В этот самый момент, представляете? когда я расслабила вульву, и, только что испытанное наслаждение, жемчужными капельками, уже было, примерно, у моих коленей, резко зазвонил телефон. Подпрыгнула от неожиданности, схватила трубку.
— Да! — рявкнула.
— Ну, как вы там, Танюська?!
— Тёть Тома! . . Господи! Напугали!!! . .
Конечно же, это была она, — тётя Тамара! Как всегда, поздоровалась со мною, ещё не дойдя до телефона, параллельно разговаривала с кем-то из деревни, находясь там, где был аппарат, и я — снова в голом виде, после оргазма. Нет, у неё прямо чутье, какое-то!
— Лёша как?! — снова спросила тёть Тома, моё "Напугали!!!" , — она, словно и не услышала.
— Лёша? — вобрала я воздуха — А что Лёша?! Весь день сидит за компьютером…
— Ты его там сама выгуливай, Тань…
— Как комнатную собаку?
— Как неумелого кобеля! Я тебе для чего его направила?! Следующий раз плакать мне будешь, так я твои слезы утирать не стану! Вот, помяни моё слово!
— Он рядом со мной. Не буду же я…
— Ладно… Перезвоню после Нового года…
— Тёть Том…
— Чего ещё?!
— Спасибо…
Раздались гудки. Ни привета, ни ответа. Тётя Тамара, здороваться по телефону никогда не умела, а уж прощаться! . .
"Спасибо" снова прошептала я, кладя трубку.
— Кто звонил? — спросил Лёша, подавая мне банное полотенце.
— Тёть Тамара… Спрашивала, чем мы занимаемся.
— Ты сказала?
— О чём, Лёш?
— О нас…
— Лёшка! Сдурел? Никаких нас нет! Есть ты — мальчик, который хочет стать мужчиной и есть я — что просто хочет… Ты какое полотенце принес?!
— Банное?
— И я им, должна удалять с трюмо твое художество?!
— Тань, зачем ты кричишь?
Лёша назвал меня Таней. Впервые, от души не запинаясь.
— Ничего, и я не кричу! — остыла я. — Так, вырвалось. Пойду, сама возьму…
— А я?
— Лёш, иди, постреляй, а! Порно не смотри! Копи силы.
Я подалась в спальню, спиной чувствуя его недоумение…