На моем бедре мягкая, горячая и целеустремленная ладонь.
— Неугомонная, дай отдохнуть.
— Не вопрос: сперва даю, потом отдыхаешь.
Как она потом прошептала мне на ухо — мужчины первый "заход" делают очень быстро. а вот во второй намного дольше стараются. Мы были совсем голыми и я с большим удовольствием наслаждался её статями. Плоский, подтянутый живот, немного отяжелевшая с годами, но все еще сочная задница и умопомрачительные длинные ноги, загорелые, с умеренно развитой мускулатурой и безупречным педикюром особенно выгодно смотрелись в босоножках на высоком каблуке. Это было тело самки, опытной, ненасытной в постели, способной дойти до невероятных глубин фантазии и подарить себе и партнеру незабываемые ощущения, будь то изысканный и полный романтики акт любви. И я постарался! Бурно кончив после длительных фрикций я лихо сделал ей куннилинг. Как она орала! А вот я уже шепчу этой моей потрясающей любовнице, во время своих фрикций просто повторив то, что шептал в страсти своей Ритуле:
— О, боже! Этот момент извержения. Он радостно неотвратим и совершенно безжалостно сладострастен, его невозможно остановить. Ты вскрикиваешь и начинаешь кончать, на мгновение затихнув и судорожно схватив меня за плечи, а потом продолжая свои движения. Мой член пружинистыми толчками начинает извергать горячую сперму в твоё заждавшееся лоно невероятно женщины. Твоя чудесная горячая щёлочка с явно ощутимым удовольствием жадно заглатывает этот божественный напиток. Мне хочется залезть внутрь твоей вагины вместе с членом и я, держа тебя за большую упругую задницу, пытаюсь насадить тебя как можно глубже на член. Она была в восторге! Мол таких комплиментов она не слышала.
*****
Сообразив, перед уходом я подарил ей пару золотых колечек и серёжки с блиллиантами. В ответ получил сладкий поцелуй и карту, забытую у неё неким работником Генштаба. Вот это карта — всем картам карта! Тут были обозначены три склада НЗ, совершенно забытые в панике октября 41 года. Да многие или погибли или удрали в тыл. А так что… Генерал, эта карта — мой подарок и тебе и моему Толбухину. Твои эшелоны будут грузиться за Москвой, вот и гоняй машины и грузи. Война всё тебе спишет, а там и обмундирование, и продовольствие, и боеприпасы и медикаменты!
Это был совершенно точно царский подарок, тем более что в панике отступления от границ наша армия потеряла сотни тысяч всего необхордимого. Так что ещё дополнительно две пачки денег — это лишь часть моей благодарности! Повезло мне невероятно! И в ответ на сладкое приглашение — зайти перед отъездом, я только страстно поцеловал её. Как вовремя и удачно я заехал к этой потрясающей женщине!
Моим женщинам точно не понравилась моя невероятно довольная физиономия, но я ловко кинул на стол карту, точно как капитан Флинт карту острова сокровищ. Для меня это точно была карта сокровищ! Потом с помощью Иванова вручил нашим прелестницам золотые колечки, мешок денег и просьбу — вырастить моего сына, я минимум полгода буду на фронте. Марина, эти деньги мы с твоим мужем собрали вам, чтобы вы пережили это тяжёлое время. Марина сразу потащила Андрея в спальню, а мы втроём ещё посидели за столом — я весьма сильно проголодался после ласк бывшей актрисы. Заодно вспомнил и рассказал анекдот:
— Первая мировая. Попали в плен к немцам русский, француз и еврей. Офицер кайзера, как человек слова, перед расстрелом готов выполнить любое желание. Француз — мне парочку молодых женщин. Русский — пять бутылок водки. Еврей — килограмм клубники. Ха! А где мы тебе возьмём зимой клубнику? Так дело принципа — я и до лета подожду… А в мыслях, как сказал Ходжа Нассредин — или ишак сдохнет или падишах. Мы втроём долго смеялись — люди этой нации найдут выход из любой ситуации. Недаром подавляющее число учёных именно из них…
Ночью я был скромен — выполнив супружеский долг, сразу и уснул. А вот Анастасию пришлось приласкать рано утром — она так ластилась ко мне. Так что утром все три наши женщины выглядели, как говорят наши заклятые друзья за океаном — "На миллион долларов"! И, конечно, стихи моим красавицам за завтраком:
Не замыкайте сердце на замок…
Вдруг счастье к вам придет — а там закрыто.
Обидевшись, опустив голову, уйдет,
Решит — что оно уже забыто…
И сладкие поцелуи всех трёх женщин были мне лучшей благодарностью!