Я одеваюсь быстро, лэптоп в сумке, сегодня обойдемся без завтрака.
Да и на обед возьмем что-нибудь быстрое и неполезное в городе.
Она опять прижимается ко мне всем телом…
— Ты сказал, что может быть через месяц, или три опять приедешь? … .
— Может быть и так…
— Ок, в этот же отель?
— Да…
— Хорошо…
Перед выходом из номера я лезу в карман.
— Ты вчера хвасталась, что купила подержанную Тойоту?
— Ну да.
— Я знаю, что значит "подержанная" здесь, наверняка издохшая лошадка, а ты еще и женщина, тебе её впарили, обрадовались, посчитали денежки и потерялись.
— Точно…
Я достаю пригорошню местных денег. Инфляция здесь такова, что монет не существует, и в пригорошнях носят банкноты.
— Вот, возьми на ремонт машины. Считай моей личной инвестицией. Потом прокатишь как-нибудь.
— Спасибо…
Спускаемся в холл, проходим бодрым шагом мимо опешивших девчонок на ресепшене, они тоже в курсе про мою былую "непокобелимость" , выходим под козырек из бетона.
Боевой Крузер с включенным кондишником уже ждет, два пикапа с солдатами в камуфляже и с красивыми пулялками для взрослых, АКСУ-Модерн, тоже, неподалёку. Взвод на мгновение прерывает утренний гвалт, молча смотрит на отделяющуюся от меня, как ступень от ракеты, Мишель. Мне неинтересно, что они думают.
Мы не обнялись, не поцеловались.
Она проходит несколько шагов, оборачивается, поднимает руку на прощание, я делаю тоже самое.
Клацаю задней дверью внедорожника, роняю сумку рядом, откидываюсь на спинку сиденья.
Поднимая руки, чтобы заложить за голову, вижу короткую пробежку водителя, от солдатских пикапов к своему рабочему месту, к нашей машине. Его зовут, если я правильно помню — Майкл.
Майкл, Мишель, Мишель, Майкл… Какое-то время я повторяю два имени рефреном про себя.
Потом прекращаю, в голове — звонкая тишина, и мне ничего не нужно.
Непонятно почему тихо ноет глупое сердце…
P. S. Недавний обязательный анализ на ВИЧ-инфекцию, сделанный уже в другой стране, показал отрицательный результат.
Тот, кто наверху, хорошо ко мне относится? Надо перечесть Воннегута… И запастись резинками.