Я была тогда маленькой девочкой. Впрочем, маленькой я была в глазах взрослых. Этих умных, важных, занятых и сосредоточенных, которые все обо всем знают, Которые глупо улыбаются нам, иногда грозят пальчиком и любят нас поучать. Которые с умильным выражением на лице делают нам козу. Которые не могут дать вразумительного ответа на простые вопросы, но зато с умным видом сами спрашивают нас чушь, наподобие — а скажи как мне, кого ты больше любишь папу или маму? Так вот, для них я была маленькой девочкой. Но только для них. А я уже ходила в нашем детском садике во взрослую группу!
Это для взрослых мы все маленькие, даже школьники, даже старшеклассники. А уж мы, тем более. А вы помните сами, что такое младшая группа детского садика, а что такое старшая? Впрочем, если не помните, то и не надо. Конечно, я тогда и понятия не имела, что такое секс, оргазм и прочие взрослые штучки. Правда, моя подружка Катя, показала мне один приемчик. Он мне очень даже понравился. Если, значит, сесть на самый краешек кроватки, свесить ножки и начать так раскачиваться, то приятно тревожится писька. Я иногда делала так, и даже так увлекалась, что наша воспитательница Юлия Валерьевна мне грозила пальчиком. А потом случилось это происшествие, которое мне запомнилось навсегда.
Юлия Валерьевна подошла ко мне и сказала так:
— Танечка, сейчас тихий час, в младшей группе мальчикам никак не спится, ты там побудь и не разрешай им шуметь. Если не будут тебя слушаться, зови меня. Хорошо?
— Хорошо — ответила я. Мне понравилось, что я буду самая главная, почти как воспитательница.
Я вошла в спальное помещение младшей группы, и сразу стала наводить порядки. Двух мальчиков я поставила в угол. Одного заставила сидеть на полу на корточках. Я так увлеклась своей властью, что стала наказывать даже тех, кто лежал тихо и не шумел. Я стала придумывать новые виды наказаний. Одного мальчика я решила закрыть между дверьми. Из помещения была дверь на улицу, и был такой маленький тамбур, между первой и второй дверью. Вот туда я ему приказала войти, и закрыла дверь.
— Это будет тюрьма — объявила я притихшей младшей группе.
Но я не остановилась на этом, я потребовала от них, чтобы они называли меня своей королевой. Вобщем, как-то так случилось, что они в ответ взбунтовались. Один из мальчиков вдруг полез ко мне драться, крикнув, что я никакая ни королева. Я бы с ним справилась, но к нему на помощь кинулись и другие. Они повалили меня на кровать, и держали за руки, а чтобы я не дрыгала ножками, то и за ножки меня держали тоже.
— А что мы с ней будем делать? — спросил кто-то из них.
— Давай с нее трусики снимем — предложил кто-то, в ответ на этот вопрос — чтобы не задавалась.
На мне задрали платьице и стянули с меня трусики. Вдруг оказалось, что все они хотят зачем-то потрогать мою письку. Я хотела сжать ножки, но они мне не дали это сделать, они меня крепко держали за ножки. Сначала мне было обидно. Малышня меня победила и делает со мной, что ей хочется. Но потом, неожиданно, мне стало приятно. Особенно когда кто-то из мальчиков положил пальчики на мою письку и сделал вращательные движения. Мне стало это приятно. Я перестала сопротивляться, и сама развела ножки пошире. Мальчики почувствовали это изменение и ослабили усилие, с которым меня держали. Они сразу в несколько ручек гладили и мяли мою письку. Вдруг один из них вытащил из штанишек свою "глупость" и поднес ее к моему лицу:
— пососи мне его! Я видел как моя мама так папе сосала — остальные с интересом смотрели. Я отрицательно покачала головой, а он добавил — ну, пососи, пожалуйста, ты же уже большая, ты умеешь.
Это просьба, а особенно подтверждение, что я уже большая, да и то, что мне было приятно, как они ласкают мою письку, а может что-то еще, о чем я даже не догадываюсь, но все это подействовало на меня таким образом, что я открыла ротик и сложила губки трубочкой.
Мальчик всунул мне в ротик свой колышек. И я стала сосать, показывая всем своим видом, что я это умею делать, потому что я большая, я ведь из старшей группы. Мальчики столпились и смотрели, но не прекращали трогать мою письку.
— и как тебе? — тихо спросил кто-то у того, мальчика, которому я сосала. Он в ответ смешно шмыгнул носом и сказал
— так хорошо сосает, ла-а-асково. Вырасту, на ней женюсь.
— ух ты — отреагировал кто-то — и я хочу, что мне тоже пососаила.
— и я
— и мне
Голоса стали взволнованными. А мне стало еще приятнее, от того, что мальчик всем сказал, что я хорошо это делаю, а особенно, что он хочет на мне жениться. И общее волнение меня тоже взволновало. Мальчики обступили меня со своими торчащими колышками, а я трогала их руками, потому что они уже держали меня за ручки, и сосала тому, кто подсовывал. То, что мальчикам нравится, как я сосу, было очевидно. Они восхищенно перешептывались, гладили и трогали меня уже везде, и делали это все нежнее. А кто-то даже сказал
— а она и взаправду наша королева — а никто ему и не возразил.