Горло Луны исторгло не то выдох, не то стон.
Рука его не спеша потянулась вниз, а если смотреть относительно диванчика — то к правому подлокотнику, к легко расстёгивающейся молнии его брюк.
— Ты ведь хорошая девочка, не так ли? — поощряюще произнёс он, вновь касаясь губами её сокровенных таинств. — Уверен, ты знаешь, что делать.
И опять коснулся кончиком языка заманчивого складчатого треугольничка. Вначале левого верхнего его угла, затем сердцевинки, а потом и нижнего уголка.
С медленным, размеренным садизмом.
Словно размечая карту.
Луна вздрогнула и застонала, изгибаясь всем телом; в стоне её на сей раз ощущалось не только непроизвольное удовольствие, но и переполняющее девчонку томление. Мистер Блуберри чуть расслабил колени, позволяя нависшим над её личиком бёдрам слегка опуститься.
Ещё одно легчайшее касание кончиком языка заповедных складочек её треугольничка.
Ещё одно проведение им по влажным и словно бы чуть трепещущим створкам.
Ещё одно…
Полумна застонала вновь, с ещё громче звучащей невольной ненасытностью в этом стоне.
Мистер Блуберри окончательно расслабил колени — и чуть не застонал сам от ощущения прикосновения своего напряжённого естества к её губам. Стон девушки внезапно прервался, как пресеклось на миг и её дыхание; Блуберри поощрительно припал губами к нежным складкам её плоти, пощекотав дыханием обиталище влаги.
Ещё миг напряжённой, звенящей ожиданием тишины…
… и губки Полумны, доведённой до изнеможения, до полубезумия, но тем не менее прекрасно осознающей связь между причиной и следствием, покорно смыкаются вокруг угодившего меж них раскалённого стержня.
Самым трудным было сдержать себя в этот миг, чтобы не произошло непоправимого в первую же секунду. Не ради этого он столько ждал.
Ещё один поцелуй между сладкими складочками…
… мимолётное ныряние языка вглубь…
Поощрительные, направляющие сигналы.
Не более.
Ни к чему ведь, чтобы девушка совсем потеряла голову и целиком сосредоточилась на своих ощущениях, не так ли? Лучше ей сосредоточиться кое на чём ином.
Дыхание Луны на мгновение вновь прерывается — ему даже мнится, что, не будь её ротик занят, она застонала бы, — после чего язычок её приступает к усиленным, ускоренным вдвое движениям…
… тут уже не удерживается от стона он сам.
Ощущая, как язычок этой обольстительницы, этой прекрасной мучительницы, неведомым путём державшей его в плену похоти с первых минут появления на пороге…
… гуляет вверх и вниз по его пульсирующему стволу, то возвращаясь к основанию, то щекоча головку.
Он глухо стонет вновь.
Не забывая, впрочем, мгновением позже вознаградить это неземное видение под собой новой серией поцелуев…
… раскалённых…
… расчётливых…
… обманчиво-тающих.
"Ну и кто теперь у кого в плену?"
Кончик её языка резко взчинчивает темп, перемещаясь вверх и вниз всё быстрее и быстрее, окончательно позабыв про смущение, явно войдя во вкус этой сумасшедшей игры. Мистер Блуберри стонет опять, ощущая, будто флюиды безумного наслаждения, приносимого касаниями её шаловливого язычка, странствуют электрическими искрами по всему его телу.
Ещё один выверенный поцелуй…
… ещё одно касание изнеженной девичьей плоти там, куда ни один джентльмен не явится без приглашения.
Мгновенная пауза — и движения её очаровательного, бесподобного язычка окончательно теряют всякое представление о приличиях.
Рука его резко упирается в диван.
— О да…
Хрип, даже не стон.
Взрыв, рвущий изнутри где-то внизу его тело — а кажется, будто и мозг. Пламенное извержение, стекающее искромётным звёздопадом на чьи-то прелестные губки…
Пальцы его стискивают кожаную диванную обшивку. Как будто взмокшую от пота. Или взмокли лишь его пальцы?
Полумна тихо стонет под ним, слегка извиваясь.
Мистер Блуберри на миг прикрывает глаза, в состоянии странного отрезвления по новой переживая и осмысливая события всех последних минут, чётко осознавая всё произошедшее и собственноручно им совершённое. То, что он только что совершил с проникшей в его дом всего полчаса назад проводящей опрос девушкой. То, что он совершил всего полтора часа спустя после выхода за дверь его дражайшей супруги Маргарет.
Что теперь — после всего этого — ему следует предпринять?
На мгновенье призадумавшись…